Тем временем чувствую, что за мной пристально кто-то наблюдает и идёт какая-то скрытая деятельность. И неожиданно из лаборатории выходит мужичок, по виду похожий на агента КГБ (такой же неприметный, но с пытливыми глазами).

— Юрий Николаевич, мы просмотрели данные о Вас. Если желаете, можем показать кое-что в нашей лаборатории.

— А меня после этого не заставят форму подписывать или что-то подобное?

— Не беспокойтесь, не заставят.

Я почувствовал в голосе некоторое ехидство, но авантюризм оказался сильнее, и я пошёл налево, в лабораторию. В стену была вделана громадная электронная карта Земли, на которой горело несколько огоньков, и один из них ярче всех. Перед картой стоял молодой офицер (капитан, по звёздочкам). Он пристально вглядывался в яркий огонёк.

— Если хотите, посмотрите внимательнее, куда глядит товарищ капитан, — сказал провожатый.

Я подошёл, стал за спину капитана, тот даже не заметил. Гляжу я на звёздочку, а она раскрывается в экран. На нём уныло бредёт куда-то небольшое войско в форме то ли XVIII, то ли начала XIX века, не разбираюсь я в этом. Вокруг разорённая земля, кое-где поломанные повозки, виднеется сожжённый хутор. А что это около дороги валяется? Какая чернуха! Несколько неубранных, но обобранных, трупов. А капитан всё вглядывается в эту скучную и уж слишком мрачную батальную сцену. (Впрочем, какая тут баталия! Ничего не происходит. Солдаты даже не ругаются: по всему видно, смертельно устали).

— Видите, как товарища капитана заинтересовала эта ситуация! Он рассматривает её как профессионал, как эксперт. А Вы — как зритель батального фильма, — опять вмешался провожающий. — Садитесь за столик, я вас кое с чем ознакомлю.

Провожающий (он так и не представился) сказал:

— По своему роду деятельности Вы знаете, насколько мощная сила творческий интеллект вместе со знаниями специалиста и с интуицией. И понимаете, насколько редко это встречается. Это сочетание особенно ценно в критические моменты, но почти никогда в них не оказывается на нужном месте достаточно адекватная личность, типа Цао Цао, Цезаря Борджиа и его папаши, Игнатия Лойолы, Наполеона либо Гитлера.

— Да, страшненькие примеры! Но я сам люблю такие беспощадные аналогии, — заметил я.

Провожающий продолжил.

— Мы одно из немногих звеньев системы, которая призвана направлять тех, кто может справиться с решением критической проблемы, в нужное место и нужное время.

Я отметил последние слова, сказанные нарочито бесцветно.

— Значит, Вы направляете в критическую точку пространства-времени того, кто мог бы что-то важное сделать?