— Говорите — "если"! — немедленно одернул меня холеный дядя, — Лелею скромную надежду пожить ещё.

— А что, уже были успешные примеры подобных чудес? — и это существо называет себя социологом… — В чем состоит опасность?

— На качественно новом уровне, пускай и в малом масштабе, повторится успешный опыт "блокадного выживания" Советской России, в 20-х годах… и, что важнее, "тотальной войны против всех" Третьего Рейха, в первой половине 40-х… — хотела добавить "от подробностей которых, все понимающие специалисты, до сих пор срут кирпичами", но передумала.

— Интересные у вас сравнения… — ха, ты ещё добавь подобным тоном — "пожалуй, донести придется…"

— Я имею в виду, что участники такой экспедиции, — попробую сделать значительную паузу, — по итогу длительного автономного существования, без всякой поддержки государства, приобретут крайне необычный жизненный опыт. Отчего, вполне возможно, окажутся социально опасны. В лучшем случае, по прибытии, их ожидает судьба сходная с судьбой "возвращенцев" в СССР после плена или пребывания на вражеской территории. Ну, и "вечная подписка о неразглашении". А в худшем — смерть… Причины — чисто идеологические. "Дурной пример".

— Шило в мешке не утаить! — пропустила, кто именно выкрикнул с места. А и пускай, значит — зацепило.

— Вы недооцениваете силу современной пропагандистской машины, — самое время широко улыбнуться, — Все только что убедились, насколько надежно уничтожается "вредная историческая память". Про феноменально сытую жизнь в Позднем Средневековье и минимум 100 килограммов душевого потребления мяса в год на каждого европейского простолюдина — сегодня прочно забыли.

— Так это когда было! За полтысячи лет всё мохом-быльем поросло… Сейчас — другие времена. XXI век!

— Времена — всегда одинаковые! — археолог поспешила вступиться, — Извините, пожалуйста, я замолкаю…

— Совершенно верно. Продолжу сравнения. Ленинский курс развития СССР, после смерти вождя длился недолго. Его фактически свернули уже в 1929 году. Однако, простой факт, что в эти 10 лет подавляющее большинство (!) населения России жило лучше, чем тысячу лет до того — глубоко врезался в народное сознание. Просто убить основателя "коммунистического проекта" оказалось мало. Преемникам пришлось много десятилетий изображать, что "дело продолжается". На чем, кстати, погорел Троцкий, считавший себя "не менее великим". Стоило заикнуться о смене курса — и его смели. Грубым принуждением уже ощутившую свою силу деревню в 20-х было не взять. Возвращать государственный гнет обратно пришлось очень осторожно, по шажку, играя на внутренних противоречиях самих аграриев.