Всего же в Ревель отправилось двенадцать попаданцев. Это Сапожников и его друг Иванов с дочерью и собакой, два медика – Геннадий Антонов и водила «скорой» – Валерий Петрович, а также шесть моих бойцов. Остальные в Питере будут ждать от нас победных реляций. Или просьбу о помощи – это уж как пойдут дела.

В Нарве мы решили создать тыловую базу. Город этот располагался примерно на полпути между Ревелем и Петербургом, и в нем мы решили расквартировать пехотный батальон и пару сотен казаков – своего рода страховку на случай неблагоприятного для нас развития событий.

Стены Ивангорода и башню Длинный Герман Нарвского замка я заметил издалека. В нашем времени мне довелось побывать в этом городе. И сейчас я с любопытством рассматривал панораму Нарвы образца 1801 года. Она был непохожа на ту, которую я видел в конце XX века. Передо мной был типичный средневековый европейский город. Мост через реку Нарову, носивший в моем времени имя Сыпрус (Дружба), сейчас находился ниже по течению реки. Нарова, да простят меня за каламбур, была рекой с норовом – с быстрым и сильным течением, и потому зимой она обычно не замерзала. Вот и сейчас, чтобы оказаться в Нарве, мы ехали по мосту над серыми водами Наровы. Сопровождавший нас поручик Бенкендорф верхом впереди показывал дорогу к городской ратуше.

Ратуша – красивое трехэтажное здание, со шпилем и часами на нем, внешне выглядела так же, как и в XX веке. Все так же его венчал кованый флюгер в виде журавля, опирающегося на яблоко, а к главному входу в ратушу вела двойная лестница с ажурной решеткой, в которой можно было увидеть элементы герба Нарвы – рыбу, меч и ядра. У входа в ратушу нас встречало местное начальство – разряженные в нарядные одежды бургомистр и ратманы. Видимо, от императора уже поступило строгое предписание оказывать нам всю возможную помощь. Зная суровый нрав царя, нарвские власти постараются разбиться в лепешку, но исполнить все наши требования, буде такие поступят.

Бургомистр почтительно предложил нам зайти в ратушу, где лучшие люди города выразят нам свое почтение и восхищение, после чего в парадном зале на втором этаже нам предложат отобедать, «чем Бог послал».

– Николай Михайлович, – шепнул мне Бенкендорф, – придется уважить здешний нобилитет. К тому же лучшие люди города просто изнывают от любопытства, желая поближе познакомиться с легендарными «пятнистыми» из личной гвардии государя.

Я усмехнулся. Действительно, слухи о новой лейб-компании императора Павла I с удивительной быстротой расползлись не только по Петербургу, но и по всей губернии. После долгих размышлений, мы – я, подполковник Михайлов и Василий Васильевич Патрикеев – отправились к царю и постарались убедить его в том, что нам не стоит переобмундировываться в форму русской армии начала XIX века.