Он вроде бы и в возрасте, и мышечный тонус у него совсем не тот, но двигается на удивление быстро. А горло есть горло.

По гемоглобину у него в крови вижу, что темпа боя он не выдержит и пары минут, но это ему, видимо, и не нужно.

Под его ногу подставляю колено. От его первого кулака вынужденно делаю подшаг назад. Навстречу его второму кулаку уже успеваю поднять локоть, принимая его удар прямо «яблочком» своего локтя (скажи своему кулаку «до свидания», дед. И вообще, чего ты взбесился-то?! Видимо, я чего-то о тебе ещё не знаю…)

Вижу, что сзади на меня набегает ещё один китайский охранник, явно идущий на помощь деду. Мне сразу оказывается не до миндальничания, поскольку и сам дед двигается слишком шустро, и дать разбежаться китайцам нельзя.

Без затей, исполняю прямой задней ногой навстречу никак не унимающемуся деду. Который видимо вообразил, что у него вторая молодость. И, не достав меня своей первой недоделанной серией какого-нибудь их национального у-шу, пытается то ли выцарапать мне глаза, то ли… не важно.

Не смотря на шустрость деда, разница в мышечной производительности налицо. Моя пятка попадает ему прямо в сплетение, сминая попутно его блок; а самого деда от удара уносит спиной вперёд. Он проламывает спиной декоративные перильца веранды и финиширует уже где-то на земле, за пределами веранды.

А я оборачиваюсь, чтоб с трудом успеть принять локтем кулак уже его китайского охранника. Очевидно, выполняющего какой-то приказ деда, не понятный лично мне из-за языкового барьера.

Кажется, Гао что-то намудрил с оценкой влияния их коммунистической партии на простой народ. Вернее, переоценил чью-то важность. Поскольку его взывания явно не оказали на местный коллектив должного влияния. И не вызвали надлежащего пиетета.

Сам Гао, во исправление своих ошибок, уже пристрелил одного из охранников (тело того лежит за пределами веранды рядом с местом, где стоял Гао) и спешит на помощь семье китайского функционера: охранник номер четыре, вероятно, вырубил главу семьи, мужика-китайца возраста Гао (поскольку тот валяется на полу веранды и не подаёт видимых признаков жизни), залепил оплеуху его жене и теперь орёт на их дочь, при этом дёргая её за руку.

Дочь, что характерно, упирается и орёт что-то в ответ. Охранник номер четыре всаживает открытой ладонью оплеуху дочери китайской пары, но та не остаётся в долгу. Не смотря на то, что ей больно (это я вижу), она со второй руки влепляет ему ответную оплеуху и дальше без затей вцепляется ему ногтями в лицо. Прыгая на него и обвивая его ногами. После чего они оба валятся на пол веранды. Куча мала…