"Берлинский конгресс для англичан, — сказал я.

"Да, — ответил министр. — Есть у дикарей Австралии такой охотничий снаряд, бумеранг. При броске в цель, он возвращается к охотнику, и если он его не поймает, может поразить и его самого. Вот буры и станут нашим бумерангом для Британии. Благо у нас есть за, что ей возвращать долги. И ситуация для нас сложилась просто, блестящая, благодаря "блестящей изоляции" Британии!" И мы вместе посмеялись над его удачным каламбуром.

В Женеву я прибыл 15 августа. 25 августа должны были начаться переговоры. Буров представлял на них Пауль Крюгер, президент Трансвааля, такой эпатажный старик, с бородой, но без усов и цилиндром на голове, и президент Оранжевой республики Мартинус Стейн. Несмотря на провинциальность буров в делах гросс политик в ходе конференции "папаша Крюгер" показал себя весьма умелым политиком и жёстким переговорщиком.

Защищать интересы Великобритании был отправлен министр иностранных дел Лэнсдаун. Его ждала здесь не легкая обстановка. Эта конференция ещё раз показала, что Британия в самом деле находиться в "блестящей изоляции". В бурских делах ей не какого было опереться. В делах африканских у неё ситуация была получше, на её стороне могли сыграть обиженные Россией и Германией итальянцы. Наши союзники французы не желали чрезмерного усиления позиций Германии в Африке. И явно поддерживали Лондон бельгийцы, им то было за, что переживать.

Слишком резко изменилось соотношение сил в Центральной, Восточной и Южной Африке, влияние и присутствие британцев, которые были там гарантами их спокойствия, там стало после последних событий слишком мало или вообще исчезло. А опасных соседей добавилось. Один Судан чего стоил, который своими ошеломляющими действиями буквально перекроил карту восточной Африки, и во многом способствовал складыванию той ситуации в ней и даже мире, которая сложилась накануне этой конференции. А ещё была Германия, у которой после опять таки успешных действий Судана в Южной Африке, Родезии, Уганды, Кении разыгрался аппетит не на шутку. Да, и борьба негуса Менелика, с вдруг возникшими мятежниками на границе Абиссинии с Джубалендом и Кении, и его вторжение туда для борьбы с ними, как мы уже тогда понимали тоже имело германский след. Об этом знали уже все.

В целом было принято негласное решение, совместными усилиями держав дать британскому льву, говоря по-русски окорот. Между Францией и Германией, в случае если они опять вспомнят старые обиды или им помогут, что будет непременно делать англичане, чтоб рассорить ситуативных союзников, Россия должна была играть роль связующей цепочки и сглаживать противоречия, направляя их энергию в деловое русло, то есть против Британии. Это было для меня самым сложным делом на этой конференции.