И вместо того чтобы пройти в пролив и смести шквалом снарядов с поверхности моря всех немецких недомерков, флот, как трусливая шавка в будку, убрался на базы чтобы зализать раны. Осталась всего одна надежда, единственная…

– Сэр! – Радостный выкрик адъютанта, столь не свойственный этому всегда сдержанному офицеру, вывел Черчилля из мрачных раздумий. Руками именно таких сынов отечества, истинных джентльменов, создавалась самая великая империя мира. Сэр Уинстон поднял голову, и радость неожиданно разлилась по телу, как добрый бокал шустовского коньяка.

– Получена радиограмма от адмирала Соммервилла! Соединение «Н» прорвало западное заграждение, и сейчас линейные крейсера «Худ» и «Рипалс» вышли в Канал. Их сопровождают тяжелый крейсер «Норфолк» и семь эсминцев. Потеряли на минах…

– Прах подери, не о потерях речь! – неожиданно взорвался Черчилль. Он надеялся на идущую от Гибралтара эскадру, которая перетопила «лягушатников» в Алжире в начале июля, и правильно сделала – нечего им предавать Англию, и тем более их линкоры могли попасть в руки немцев.

– Они уже топят огромный конвой, сэр! А потом пройдут по проливу, сметая все на своем пути. Они… – Офицер запнулся и произнес явно свои слова, которых просто не могло быть в радиограмме: – Сделают нечто похожее на волка, который забирается в овчарню, сэр!

Черчилль с превеликим облегчением вздохнул, выронив из губ потушенную сигару. Его последний джокер выскочил на стол в самый нужный момент и смешает противнику всю партию. Нет, грешно сомневаться в божественном провидении, которое всегда оберегало берега благословенного острова от захватчиков. Как шторм разметал «Непобедимую армаду», так линкоры Соммервилла сметут все на пути. А десанты, оставшиеся без подкреплений, рано или поздно будут уничтожены.

– Моя молитва была услышана!

Глава седьмая «Шире грязь, навоз плывет»

Глава седьмая

«Шире грязь, навоз плывет»

«Фельзеннест»

– Мой фюрер! Получена радиограмма из штаба фон Рундштедта. Два английских линкора в сопровождении крейсеров и эсминцев прорвались через западное заграждение, уничтожили или рассеяли наши транспортные соединения, а сейчас направились на восток.

Сон мгновенно улетучился, и Андрей, откинув одеяло, соскочил с койки. Мельком глянув на часы, он отметил, что сейчас только половина четвертого – до первого доклада Манштейна еще четыре часа.

Веселенькая ночь получается!

Стоявший наготове камердинер тут же бросился к нему со своей помощью, в четыре руки Родионов стремительно облачился в мышиную униформу, задав на ходу несколько вопросов: