– Секрет, товарищ Сталин! Я «подписку» давал…

Вождь, удовлетворённо хмыкнул:

– Хм… А, говорили «бывший». Чекистов «бывших» не бывает! Ну, а Вы?

Второй, стоящий у дверей слева, коротко и чётко ответил:

– Я из МВД. Всю, практически, жизнь проработал опером… По особо важным делам. Перед пенсией возглавлял соответствующий отдел.

– «Важняк», значит… Очень хорошо.

Сталин внимательно посмотрел на обоих и коротко приказал:

– Так… Никого не запускать, никого не выпускать! Пока мы тут не разгребём.

– Есть!

Подойдя к столу в президиуме, Вождь встретил вопросительные взгляды «вождей помельче» – своих верных соратников и, хмыкнул:

– Ба… Знакомые все лица! Попадос значит, товарищи?! Попадос, твою мать… Кстати, а какой нынче год? …В реале? Не сорок первый ли, действительно? Хотя, для сорок первого, мы с вами выглядим несколько юно…

Молотов, разбирающий лежащие перед ним бумаги, не поднимая голову глухим, дребезжащем голосом ответил:

– Нет, не сорок первый… Твою ж, мать… Двадцать седьмой… Мать, твою!

В зале, от этих его слов кто-то ахнул, кто-то громко вздохнул с облегчением и, вслед за вождями, упомянул вполне конкретную мать. Но, большинство угрюмо молчало.

– Да?! Хорошо…

Бог весть как здесь очутившийся – а не в родном своём Закавказье, Лаврентий Берия, перебирая бумаги продекламировал себе под нос:

Сталин, пробежавшись взглядом по попаданцам сидящим в зале, ещё раз удовлетворённо хмыкнул:

– Я вижу и товарищ Маленков с нами… Здравствуйте, Георгий Максимилианович!

Рисунок 3. Маленков Г.М.

Молодой человек в наглухо застёгнутом кителе, растерянно посмотрел по сторонам и, растерянно спросил: