ПопаданцыШтурмовой батальонстр 203
Светлый фон
Почему-то охотников не нашлось. Я бы давно шагнул первым, но не хотелось быть выскочкой в глазах товарищей. Не знаю почему, но взгляд подполковника остановился на мне. Может быть, потому, что у меня на гимнастерке сверкал рубином тогда еще редкий знак «Гвардия», а может, потому, что я еще не утратил спортивной формы – до войны занимался вольной борьбой в спортсекции.

– Ну-ка давай, гвардеец, попробуй!

– Ну-ка давай, гвардеец, попробуй!

Я вышел, взвалил панцирь на грудь, и Сковородкин помог мне застегнуть ремни на спине. Сначала показалось тяжеловато: панцирь, да еще каска, да автомат… «Не человек, а танк». Сделал несколько ружейных приемов. Вроде бы ничего, и даже уверенность почувствовал – пуля не достанет, а уж штык и подавно не возьмет.

Я вышел, взвалил панцирь на грудь, и Сковородкин помог мне застегнуть ремни на спине. Сначала показалось тяжеловато: панцирь, да еще каска, да автомат… «Не человек, а танк». Сделал несколько ружейных приемов. Вроде бы ничего, и даже уверенность почувствовал – пуля не достанет, а уж штык и подавно не возьмет.

– Ну как, – спрашивает подполковник Сковородкин, – кто хочет одеть свои роты в панцири?

– Ну как, – спрашивает подполковник Сковородкин, – кто хочет одеть свои роты в панцири?

Желающих снова не находится, командиры между собой переговариваются, смотрят на меня и подполковника с недоверием. Все-таки дело новое, что ни говори, а панцирь тяжел, движения стесняет, в наступательном бою ловкость да сноровка спасают жизнь не хуже иного щита.

Желающих снова не находится, командиры между собой переговариваются, смотрят на меня и подполковника с недоверием. Все-таки дело новое, что ни говори, а панцирь тяжел, движения стесняет, в наступательном бою ловкость да сноровка спасают жизнь не хуже иного щита.

– Так что, нет добровольцев? – повторяет подполковник весьма удрученно.

Так что, нет добровольцев? – повторяет подполковник весьма удрученно.

Эх, думаю, завалят эксперимент. Нельзя же так просто отказаться, не испытав панцири в деле.

Эх, думаю, завалят эксперимент. Нельзя же так просто отказаться, не испытав панцири в деле.

– Есть, товарищ подполковник! Давайте в мою роту.

– Есть, товарищ подполковник! Давайте в мою роту.

– Так тому и быть, – улыбнулся командир. – Вой дешь, Черкашин, в историю как командир первой панцирной роты.

Так тому и быть, – улыбнулся командир. – Вой дешь, Черкашин, в историю как командир первой панцирной роты.

Остальные две роты надели панцири в приказном порядке. Никто особенно и не сетовал. Наполеоновы ворота наш полк пытался взять трижды, и всякий раз мы откатывались под кинжальным ружейно-пулеметным огнем. Немцы выкашивали целые цепи перед своими укрепленными позициями. Пытали счастья и другие полки, но и они несли тяжелые потери. Может, бронезащита поможет?