— Проходите, — сказал я отцу Даши, сделав приглашающий жест.

Молча кивнув, он зашел в прихожую и, звякнув стеклом в черном полиэтиленовом пакете, представился:

— Извините, что вот так врываюсь, я, как вы поняли, отец Даши, Эдуард Константинович, и хотя вы отказались признаться в том, что помогли моей дочери, и мне непонятны ваши мотивы, я пришел лично выразить свою благодарность, — произнес он, приподняв пакет.

Кивнув, я пригласил его на кухню, где мы с удобствами устроились на мягких стульях.

— Ну как вы понимаете, в благодарностях я не нуждаюсь, — предупредил я, положив локти на край стола и глядя на гостя.

— Я это прекрасно понимаю, но дочка настаивает, чтобы я пригласил вас к нам на ужин, а ей я отказать не могу, слишком люблю свою крошку, — извинительно ответил он с улыбкой.

— Тогда почему она оказалась одна в парке? — спросил я, лениво наблюдая, как из пакета появляются фрукты, балык и пара бутылок темного стекла, в которых я с изумлением узнал элитный коньяк.

— Да, что уж говорить, глупо получилось. Даша должна была закончить попозже, а мой шофер заехать за ней в клуб, но стечение обстоятельств — и машина сломалась, и дочка раньше закончила, — ответил он, протирая бутылку от пыли.

Я достал два бокала на высоких ножках, поставил их рядом с гостем и спросил, садясь на место:

— А в Казани? Знаете, два раза — и рядом случайно оказываюсь я, а если будет третий раз? Меня просто может не оказаться рядом!

— Вот за этим я и пришел, что вы скажете о работе телохранителя? Насколько я успел разузнать, квартира не ваша, вы ее снимаете, а я могу предложить хорошую сумму за ваши услуги, — сказал он, пристально глядя на меня.

Несколько секунд я с недоумением смотрел на него, а потом захохотал. Отсмеявшись, спросил насупившегося гостя:

— Эдуард Константинович, вы польский фильм смотрели? «Сара», кажется, так там очень похожая ситуация. Это я к тому, что по-любому пересплю с ней, нравится она мне, что уж тут говорить. Так что мой ответ — нет.

— Ну и хорошо, — с облегчением ответил он с посветлевшим лицом; видно, этот разговор тяготил его.

Он довольно прохладно распрощался со мной. Проводив его до двери и закрыв за ним, с улыбкой вспоминая прошедший разговор, я продолжил прерванное занятие.

— Ну вроде все, — сказал я, оглядываясь. Проверив все еще раз, оделся и, захлопнув за собой дверь, поскакал по ступенькам вниз, насвистывая на ходу песню велосипедистов.

— Кирюша, ты надолго? — спросила меня Таисия Викентьевна, оторвавшись от газеты.

— Да вот вызвали. В командировку отправляют в соседний город. Так что скоро не ждите.