– Кто это с тобой? – тоже по-нурмански спросил Артём, вступая на светлое пятно, созданное звездным светом, проникающим в прорезанное в потолке окно.

– Местный хёвдинг, – ответил Гёдбьёрн. И уточнил по-ромейски: – Протевон.

– Зачем он здесь?

Вопрос был лишним. Ясно, что Гёдбьёрн вознамерился получить мзду не только от Владимира, но и от корсунцев. Но для этого родичу Сигурда надо, чтобы посланец Владимира был в его руках, а не наоборот.

Где-то неподалеку, во тьме, чуть слышно скрипнула тетива. Теперь занервничал и нурман.

– Я говорил Сигурду: горожане впустят нас, если конунг обещает не грабить и не убивать. И еще мне было обещано…

– Я ничего не слыхал об этом! – перебил Артём. – Ты обещал открыть ворота. Вот то, что сказал мне Сигурд. Сколько с тобой людей?

– Достаточно! А с тобой?

Нурман – опытный воин, и слух у него хороший.

По знаку Артёма из тьмы выскользнул гридень, шепнул на ухо:

– Снаружи – шестеро. Вооружены.

– Так сколько?

– Более чем достаточно, – громко ответил Артём и добавил шепотом, гридню: – Возьмите всех.

Нурман есть нурман. Артём оказался прав, когда не сказал Сигурду об истинной численности отряда.

«В город проникнет доверенный человек князя», – сказал Сигурд родичу. И уточнил, где именно его ждать. В термах. Задача Гёдбьёрна – позаботиться, чтобы там никого не было. Сигурд указал место. И время. Когда штурмующие отступят.

Артём появился раньше. И не один.

Гёдбьёрн что-то сказал своему спутнику. По-ромейски. Что именно, Артём не разобрал. Зато услышал ответ.

– Ты сказал, что он будет один! – нервно выкрикнул протевон. – Ты обманул меня!

– Не кричи, херсонит, – на безукоризненном ромейском «успокоил» его улицкий князь. – Это война. Ты, наверное, слыхал: на войне иногда лгут.