Выбравшись из-за машины, за которой я укрывался – я подошел к Радославу. Лучше… в детстве я видел, как машина сбила человека… и лучше бы мне этого было не видеть. Совсем.

Зря я эту профессию себе выбрал. Зря.

Подбежал Лука, у него был не только автомат, но и бронежилет на нем.

– Что?

– Готов. Ты зачем автомат с собой возишь?

Лука как то смутился

– Я же бандами занимаюсь. Наши бандиты по-хорошему не понимают.

– Бандиты везде по-хорошему не понимают. Я твой должник.

Сирены были все ближе…

…

Жестокая перестрелка в Сомборе посреди бела дня попала на ленты всех сербских информационных агентств. Повеяло событиями весны 2000 года – временем перед падением Милошевича, когда шла мафиозная война, и стрельба в городах приобрела совсем уж фронтовой характер.

Нас сначала доставили в местный участок, потом переправили в Белград. В Белграде нас разделили, и я сидел один в запертом кабинете целых пять часом. Потом – открылась дверь, вошел майор Иосиф Савич, который возглавлял опергруппу по делу Ани.

Он сел на стул для посетителей – а я сидел за пустым столом, за которым раньше сидел какой-то чиновник местной компартии. Оба молчали.

– Вы знаете, что такое диаспора? – спросил, наконец, Савич

Я чуть не рассмеялся – были бы другие обстоятельства… Сейчас понятно, что не до смеха совсем

– Знаю.

– Диаспора – это высший криминальный совет лидеров этнических преступных группировок с вашего Кавказа. Чеченцы. Дагестанцы. Грузины. Азербайджанцы. Курды. Лезгины. Талыши. Кого там только нет. Это как Копполо – только намного круче.

Я подумал – немудрено, что вы с мафией справиться не можете, с такими-то знаниями.