Я не мог сразу осознать… осознал только сразу, что меня подставили и подставили мощно… я не знал как – но то что украли оружие, мое, зарегистрированное на меня – это не могло быть ничем иным, подставой только. Надо было звонить… хотя бы тому же Йованичу, сообщить быстрее, что у меня украли винтовку и тем самым попытаться хотя бы сделать так, чтобы потом то, что произойдет, труднее было спихнуть на меня.

Но когда я решил, что надо звонить – телефон зажил собственной жизнью и завибрировал в кармане.

Я достал телефон, и посмотрел, кто звонит.

Звонил Василий Никич.

Мне стало плохо. По-настоящему плохо… дыхание перехватило, это не фигура речи, это так и есть и хотя все там будем – не дай вам Бог…

Мне звонил человек, которого вот уже почти сутки назад убили

И в смерти которого я был хоть и косвенно – но виновен.

И я испугался. Балканы отличаются от России еще и тем, что здесь до сих пор верят в чертей, оборотней, упырей… особенно в сельской местности – и верят всерьез, без шуток. И когда мне позвонил мертвец – я испугался.

Я стоял и молился, чтобы телефон замолчал.

Но он не замолкал. Звонил и звонил.

Наконец я решился – включил на громкую связь. Поднести телефон к голове я банально побоялся.

– Алло…

Голос был не Василия.

– Алло.

– Кто это? – спросил я и понадеялся, что голос мой не дрогнул.

– Это Милан.

Я вдруг понял – он почти наверняка сейчас сидит со снайперской винтовкой у дома и ждет меня. Терять ему нечего, он брата застрелил.

И я упал на пол, прежде чем сообразил, что там, где я стою – окон нет.

– Алло…

…