Колеса поезда постукивали весело и бодро, напевая знакомую, но никогда не надоедающую песню. За окном проплывали пейзажи, причудливо расцвеченные лучами заходящего солнца. Его отблески, подобно кисти художника, играли на стоящей посередине стола корзине с фруктами, наполняя эти дары природы волшебным сиянием. А в хрустале бокалов вспыхивали искры… Рубиновое вино, мужчина, купе на двоих…
Он смотрит на меня своими темными и бархатными, словно южная ночь, глазами. О, сколько мужских взглядов довелось мне испытать в жизни – бывали они обволакивающими и липкими, словно ликер, бывали острыми и пронзительными, как шпага. Некоторые были подобны летящей смертоносной стреле, а иные напоминали темную алчущую бездну… Но в его глазах мне виделась некая тайна. Теплая и манящая тайна, разгадывать которую хотелось медленно, выкладывая узор страсти из песчинок узнавания…
Я не без удовольствия смотрела на его руки, когда он разливал вино. Крупные, но изящные аристократические ладони, которые, однако, нельзя было назвать холеными, как у тех рафинированных эстетов, с которыми мне порой приходилось иметь дело. Руки мужчины, воина, героя… Весьма важная часть тела, многое говорящая о своем владельце. Мне очень хотелось ощутить прикосновение его руки к моей, без брони тонкой перчатки – я бы узнала о нем намного больше… Но это еще впереди.
Он взял из корзины румяный персик, быстро очистил его серебряным ножичком и, отрезав кусочек, протянул мне.
– Не хочу говорить пошлости, сравнивая вас с этим персиком… – со смущенной улыбкой произнес он, – вы, Натали, так прекрасны, что заслуживаете самых изысканных комплиментов. Но мне отчего-то кажется, что для вас нужны особенные слова…
– Конечно! – усмехнувшись, охотно подтвердила я, решив не разыгрывать из себя жеманную кокетку. – Вы и сами – человек особенный, вот и потрудитесь найти слова, соответствующие и вашей натуре, и моим достоинствам.
И я, выжидательно-насмешливо глядя ему в глаза, стала есть персик, который показался мне необыкновенно сочным и вкусным. Да, интересно… Очень интересно, что он будет говорить, этот кавказский витязь, который наверняка уже прочел в моих глазах предвкушение той самой сладостной неизбежности, к которой ведет нас взаимная симпатия и нахождение в одном купе… Эти любовные игры, милый и распаляющий тонкий флирт! Сколько раз мне приходилось заниматься подобным с холодным сердцем и трезвой головой, шептать слова любви лживыми устами… И какое наслаждение делать все это с отчаянно бьющимся сердцем, с трепетом и радостным ожиданием… отдаться чувствам, позволить себе расслабиться, довериться неисповедимому промыслу судьбы… Ощутить, как все же прекрасна она – бабочка-жизнь – в своем непредсказуемом безмятежном полете!