Выпив рюмку холодной водки и закусив хрустящим соленым огурчиком, Михаил Соколов, известный среди коллег-эсеров как Медведь, внимательно посмотрел на собеседника. Честно говоря, тот ему не понравился с первого взгляда. Бегающие глазки, суетливость и эта омерзительная привычка время от времени потирать руки. К тому же собеседник, одетый как торговец в галантерейной лавке, носил свой костюм так, словно впервые в нем вышел в свет. Опытный глаз Медведя определил – человеку, назвавшемуся при встрече товарищем Герасимом, привычнее был костюм-тройка, сшитый у хорошего портного. И разговаривал он с таким неистребимым одесским акцентом, словно только вчера гулял по Дерибасовской. Но он вместе с тем употребил во время разговора и несколько фраз, характерных лишь для жителей Североамериканских Соединенных Штатов. Медведю уже через пять минут общения с «товарищем Герасимом» захотелось достать из кармана пиджака браунинг и пристрелить своего собеседника прямо здесь, в зале ресторана. Но делать он этого не стал. Уж очень необычное предложение он услышал от «товарища Герасима», и уж слишком большие суммы были озвучены в этом предложении.
А свел их в зале ресторана «Мало-Ярославец» Виктор Михайлович Чернов, член ЦК партии социалистов-революционеров, который в данный момент находился в эмиграции. После убийства царя Николая II и ареста Евно Азефа боевая организация и почти вся верхушка партии эсеров оказалась в застенках Новой Голландии. И теперь из-за границы Чернов пытался собрать уцелевших членов партии. В записке, которую передал Медведю связник, помимо привета и наилучших пожеланий, была просьба встретиться с «товарищем Герасимом», у которого, по словам Чернова, имелось к нему «весьма интересное предложение».
Суть же предложения заключалась в следующем. Медведю и его боевой группе предлагалось убить министра иностранных дел Российской империи Дурново. Вот так – ни больше и ни меньше…
Предложи совершить этот теракт сам Чернов, Медведь согласился бы это сделать, не колеблясь ни минуты. Он давно уже мечтал убить не какого-то там генерала или губернатора, а человека, приближенного к новому императору и пользовавшегося его полным доверием. Но сам факт, что этот теракт ему предлагает совершить кто-то, не принадлежащий к движению социалистов-революционеров, заставил Медведя крепко задуматься.