Через некоторое время в эту комнату Бета и прибывают посетители.

Номер раз – собственно главный местный коп Эрни Донован: жилистый товарищ в легком светло-зеленом костюме, на лацкане латунная семиконечная звезда[143] с какой-то гравировкой в центре – то ли городской герб Форт-Ли, то ли традиционное "служить и защищать", не разобрать, – лоб наискось перечеркнут старым рубцом, на поясе "зиг-двести двадцать" в открытой кобуре.

Номер два – некий доктор Питер Энквист Редигер; доктор чего именно, мне не сообщают, росту в нем хорошо за два метра, примерно такого же обхвата бочкообразный торс и брюхо, очки-поляроиды в бронзовой оправе, а в пальцах-сардельках ловко, как у фокусника, крутятся два шара литого стекла.

А третьим номером из-за их спин возникает знакомый персонаж, которого я категорически не ожидал увидеть в столице Конфедерации. Мировой судья Джарвис. Дорожного вида джинса, шейный платок ядовито-зеленого цвета, жилетка со множеством карманов – и очень хмурый вид.

Взгляд на меня, на девочку, глубокий вздох.

– Кажется, Влад, у вас серьезные неприятности.

Ладно, кота за фаберже тянуть не будем.

– Вы о киднеппинге, судья?

– У вас есть другое объяснение?

– Конечно. Барбара моя племянница, вернее, племянница моей жены. Я ей предложил пока пожить у нас, она согласилась – все-таки на ранчо Саттонов миссис Робертс с детьми скорее на правах приживалки, у нас в Демидовске и условия получше, и внимания больше, перспективы опять-таки. Сама миссис Робертс участвовала в разговоре вместе с миссис Таусенд, она у Саттонов вроде управляющей, и мистером МакКензи, тамошним юрисконсультом, если я правильно понял; никто из взрослых и ответственных персон не возражал. Хотите пообщаться с Барбарой сами – пожалуйста, вы с ней знакомы еще по Форт-Рейгану и знаете наверняка лучше меня.

Шериф Донован, хмыкнув, замечает:

– Мистер Скьербан, закон все-таки даже из лучших побуждений нарушать не стоит. Неправильное это дело.

– Да какой закон, помилуйте? То, что девочка захотела погостить у родственников?

– Да, при чем тут вообще закон? – подает голосок Барбара.

– Уважаемая юная мисс, с точки зрения закона вы несовершеннолетняя, и сами за себя решать не имеете права.

– Это если бы мама была против, – развивает она мою мысль, – но она же тогда правда не возражала!

Шериф и судья переглядываются. Джарвис вздыхает:

– Эрни, не возражаете, если мы с мисс Робертс побеседуем наедине? Тут вон есть удобный балкончик...

Барбара переводит взгляд на меня, я пожимаю плечами – как хочешь, мол; кивает судье и поднимается из кресла. Вместе с Джарвисом они выходят на балкончик, где народ обычно дымит, чтобы не беспокоить никотиновыми ароматами прочих отдыхающих; и когда оба скрываются за дверью, вежливое безразличие на физиономии Донована сменяется хищным оскалом.