– Тимофей Васильевич, думаете, зачем мне нужен в окружении Ники человек, который показал, что я ему могу полностью доверять?

Вопрос был настолько неожиданным, что я даже не оценил с ходу сказанное государем: «Человек, который показал, что я ему могу полностью доверять». А это было личное доверие императора – одна из высших оценок в Российской империи. Данная оценка дороже любых званий и орденов.

– Молчите? Правильно! Слишком мало у вас информации. Личная охрана Николая – основная ваша задача, Тимофей Васильевич. Я вас очень прошу, сохраните мне сына!

– Слушаюсь, ваше императорское величество.

– Есть ещё одна задача. Постарайтесь всё-таки установить, кто совершил предыдущее покушение на Ники. Я понимаю, что это несколько глупо просить. Целая комиссия из ведущих сыщиков и следователей Министерства внутренних дел не выяснила. Но ваше умение видеть в обыденности новое заставляет меня надеяться на успех и в этом направлении вашей деятельности.

– Слушаюсь, ваше императорское величество, – ответил я, а про себя подумал: «Такими темпами мой девиз “Жертвенность и храбрость” очень скоро будет высечен не только на гербе, но и на могильной плите».

От воспоминаний меня отвлёк цесаревич.

– О чём задумались, Тимофей Васильевич? Близких вспомнили?

– Да, ваше императорское высочество. Почти два года в станице не был. Как они там?

– Скоро увидите.

– Это так. Где-то через час прибудем к станице.

– Куда планируете взять свой десяток казачат? Точнее, уже казаков лейб-гвардии.

– Ещё не решил, ваше императорское высочество. Всё будет зависеть от того, каков будет набор казаков в остальные три взвода конвоя и тех, кого предложат в секретные агенты. После отбора, экзаменов и буду решать.

– С Николаем Павловичем это обсуждали?

– Обязательно. Он полностью меня поддержал в этом вопросе, – несколько покривил я душой.

С Головачевым у меня сложились прекрасные отношения начальник – подчинённый. Но вот по вопросам комплектования конвоя, секретной части и методики их обучения иногда доходило до ора. Мои нововведения из будущего он принимал с трудом. Что уж говорить об остальных кубанцах-конвойцах. В большей степени они воспринимали только парадные функции своей службы.

– Может быть, остановимся в станице на ночь? – поинтересовался цесаревич.

– Ваше императорское высочество, я бы с большим удовольствием, но по регламенту нам отведено пять часов на стоянку и все мероприятия в станице Черняева. Единственно, прошу вашего разрешения отлучиться на час, чтобы встретиться с семейством Селевёрстовых. Дядька Петро и тётка Ольга мне заменили отца и мать. А названая сестра родила племянника.