— Ул емес («не мальчик»), — и с досадой махнул рукой: — Шаршадым («устал»)!

Похоронив все надежды о сыне, Культай, по роковому стечению обстоятельств, умер в тот момент, когда его жена Алтынай отяжелела наконец мальчиком. Единственного мужчину из восьми детей назвали Мирасом — Наследником.

Мирас никогда не жил в достатке — родные братья отца не горели желанием помогать овдовевшей Алтынай, так что работать ему пришлось чуть ли не с пеленок. Когда Мирасу исполнилось пять, вышла замуж его последняя сестра — красавица Шаршадым. И вот уже год, как они с матерью остались одни. В отличие от сестер, Мирас не мог похвастать вниманием со стороны противоположного пола. А списывал он это на отсутствие тучных стад и богатой юрты.

Ему всегда хотелось чего-то лучшего. Дело даже не в богатстве. Он просто хотел больше свободы. Независимости. Мирас мечтал увидеть, как живут люди за пределами Баянаула. Сегодня днем в нем зажегся долгожданный лучик надежды: все еще может быть по-другому.

Проходя мимо юрты бия, он ненароком уловил фразу, заставившую его остановиться и прислушаться. Говорил сам Кульмагамбет:

— Среди аргынов нет единства. Я не могу ручаться за всех, но мои жигиты пойдут с вами. Нет, я сделаю вот что: сам поведу их. Пусть все казахи знают — каржасы не трусливые шакалы, которые прячутся по норам!

— Не слишком ли ты горячишься, Кулеке? — мягко возразил один из гостей. — Времена сейчас сложные, без бия народу не обойтись.

— У них будет бий, — не растерялся Кульмагамбет. — Мой старший сын Жомарт вполне способен справиться с моими делами. Оставлю его вместо себя.

— Кулеке, а ведь большинство биев не поддерживают Жангира, — осторожно, почти таинственно произнес все тот же голос. — Нас будет немного.

— Мне все равно, что думают остальные, — быстро среагировал Кульмагамбет. — Если они сами не понимают, что казахам сейчас меньше всего нужно между собой собачиться, я не в силах что-либо изменить. Но я не хочу, чтобы потом обо мне говорили, будто глава каржасов струсил, как остальные. Я с вами.

Пауза. Мирасу не терпелось узнать, что будет дальше, но в этот момент кто-то дернул его за штанину.

— Мигас! Мигас!

Он оглянулся. Это был соседский мальчишка — картавый Аман.

— Чего тебе?

— Тебя Алтынай-тате ищет. Сказала, чтоб я без тебя не возвращался.

— Онбаган![3] — Мирас замахнулся было на мальца, но тут же вспомнил о его старших братьях и с досадой махнул рукой. Пришлось идти.

Глава 3. «Толкиенисты»

Глава 3. «Толкиенисты»

Яркое полуденное солнце било прямо в глаза, окончательно приведя Жеку в сознание. И все же очнулся он вовсе не по вине небесного светила. Что-то холодное и острое уперлось ему в горло.