– Панкрат! – скомандовал старший приказчик второму мужику. – Вяжи Роську! В погреб его, пока хозяин не решит.
Мишка свистнул, вызывая из дома Кузьму с Демьяном, и, выхватив из ножен кинжал, встал между Роськой и Панкратом.
– Только сунься, козел, кишки выпущу!
Панкрат нерешительно затоптался на месте, вопросительно оглянулся на Семена.
– Михайла, ты того… – Семен явно находился в затруднении. – Ты не у себя дома! Там распоряжайся, а здесь…
– Оглянись! – Мишка подбородком указал Семену за спину.
На крыльце стояли Демка и Кузька: еще не разобравшись в происходящем, оба уже тянули, на всякий случай, из ножен кинжалы.
– Семен, слыхал, как мы намедни троих упокоили? Тебе это надо? Роська за меня вступился, беру его грех на себя, так и доложишь Никифору Палычу, когда проспится. Понял меня?
– Так это… – Семен еще раз оглянулся на стоящих на крыльце близнецов. – А не сбежит?
– Беру все на себя!
– Пашка, паскуда! – подал неожиданно голос скорчившийся на земле Петр. – Удавлю, как кутенка! Сам все подстроил, зараза, а теперь воешь! Сенька, пошел вон! Отцу ничего не говорить! Роська ни в чем не виноват.
– Петр Никифорыч, нельзя не сказать, хозяин все равно все узнает.
– Тогда вали все на меня! Я сам все отцу объясню.
– Ну, как знаешь, Петр Никифорыч, – Семен явно обрадовался, спихнув с себя ответственность. – Только ты уж, с Михайлой…
– С Михайлой Фролычем! – жестко поправил Петька.
– С Михайлой Фролычем… вы уж хозяину все, как есть…