Светлый фон
Причин, надо понимать, две. Первая – то, что их виртуальность пока толком не адаптирована к местным условиям. Вторая… Вторая, пожалуй, покруче будет. Еще там – в Византии – они перестали быть плотью от плоти и кровью от крови собственного народа. Намертво вмонтированные в политическую и административную структуру управления империей, они стали чиновниками от идеологии.

Так что по части чудес и прочей практической мистики попы здорово проигрывают волхвам. Чиновническая же братия конкуренции в вопросах управления не терпит, причем в любых аспектах, абсолютно. Следовательно, волхвы – слуги Сатаны. Дешево и сердито: рубай их, хлопцы!

Так что по части чудес и прочей практической мистики попы здорово проигрывают волхвам. Чиновническая же братия конкуренции в вопросах управления не терпит, причем в любых аспектах, абсолютно. Следовательно, волхвы – слуги Сатаны. Дешево и сердито: рубай их, хлопцы!

М-да, а отец Михаил, несомненно, идеалист. Такому в верхней, даже в средней части иерархии не прижиться, несмотря на искреннюю веру, блестящее образование и готовность положить жизнь на благо Православной церкви. Представляю себе, как ответил Феофан на вопрос Иллариона: «Почему столь блестяще аттестованный священник пребывает в отдаленном приходе?» Что-нибудь вроде: «Ни к чему более не пригоден, ибо верует искренне и пламенно!» И Илларион, разумеется, с этим диагнозом согласился. Уж он-то реалист – пробы негде ставить.

М-да, а отец Михаил, несомненно, идеалист. Такому в верхней, даже в средней части иерархии не прижиться, несмотря на искреннюю веру, блестящее образование и готовность положить жизнь на благо Православной церкви. Представляю себе, как ответил Феофан на вопрос Иллариона: «Почему столь блестяще аттестованный священник пребывает в отдаленном приходе?» Что-нибудь вроде: «Ни к чему более не пригоден, ибо верует искренне и пламенно!» И Илларион, разумеется, с этим диагнозом согласился. Уж он-то реалист – пробы негде ставить.

Потом, еще не скоро, православные пастыри (свои – русские) христианскую виртуальность к местным условиям адаптируют, конкурентов «ликвидируют как класс», и воссияет Русь Православная, а Москва станет Третьим Римом.

Потом, еще не скоро, православные пастыри (свои – русские) христианскую виртуальность к местным условиям адаптируют, конкурентов «ликвидируют как класс», и воссияет Русь Православная, а Москва станет Третьим Римом.

Но, по историческим меркам, ненадолго. Петр I всё, с такими трудами сделанное, порушит. Переделка колоколов на пушки – мелочь, царь-реформатор вырвет из Православной церкви душу. Упразднит патриаршество, вынудит священников нарушать один из фундаментальных принципов – тайну исповеди, подчинит Церковь чиновничьей структуре – Священному синоду во главе с обер-прокурором, который даже и священником-то не был.