«Чего он тянет-то? Да! Ему же сразу соглашаться неприлично! По обычаю, надо поломаться, заставить себя поуговаривать… Ладно: политес так политес»
– Илья Фомич! Господин наставник! – завел Мишка проникновенным голосом. – Не о грамоте речь! О мудрости, о знании жизни, об опыте. Среди нас только ты один этими сокровищами обладаешь!
– Так-то оно так… – Илья неторопливо, с достоинством покивал. – Но тягота-то какая! Боюсь, непосильно мне будет, кабы нас несколько стариков здесь было…
– Управишься, Илья Фомич! – чуть ли не причитал в ответ Мишка. – Обычаи, от пращуров заповеданные, ты знаешь, времена старинные помнишь…
«Как же, помнит он! „Старец – борода заплесневела“. Лет на десять деда Корнея моложе. Да сколько ж эта комедия длиться будет? Как в сказке: „Мы, ученые коты, только с третьего разу соглашаемся“. Так три захода уже было… А! Понял: хоровое исполнение требуется!»
– Господа Совет! – обратился Мишка к отрокам. – Просите господина наставника согласиться!
– Илья Фомич, яви божескую милость! – первым заныл, как нищий на паперти, Роська.
– Не оставь нас, сирых и убогих! – хором подхватило трио музыкантов. – Снизойди к молению смиренному!
«Ни хрена себе! Их что, Своята и побираться заставлял, что ли? Как по писаному шпарят!»
– Пролей свет мудрости… – проблеял Кузька.
– …во тьму нашего невежества! – в той же тональности закончил за брата Демьян, окончательно повергнув Мишку в изумление. Ничего подобного он от братьев никогда не слышал, и где набрались-то?
– Будь нам отца вместо! – возгласил Никола и выпучился на Петьку, с запозданием осознав двусмысленность своей фразы.