– Женское в ней лекарским забивается, так?
– Так.
– Ну, не совсем же она дурочка малолетняя, поймет, что с Анюткой погорячилась. Твоя дочь, не подумав, ляпнула, Юлька ей сгоряча и по глупости же напророчила. Вот пусть теперь сама и исправляет, разумница, – Арина отвела взгляд, прикидывая что-то, потом нерешительно взглянула на боярыню. – Есть один способ, только… Не разгневаешься ли на меня?
– А что такое? – насторожилась Анна. – Говори, что придумала?
– Ты понимаешь, Юлька ведь не просто лечит, – Арина теперь не сводила глаз с Анны: то ли убедить пыталась, то ли уловить момент, чтобы свернуть разговор, если та осерчает. – Она же Макоши служит… Вряд ли она прошла жреческое посвящение, не думаю, что мать допустила, но есть один обряд, древний очень… как раз для того, чтобы ушедших воинов охранить и защитить.
– Юлька про него должна знать, Настена не могла такое пропустить. Нам-то с тобой на этот обряд и смотреть нельзя, для девиц он. Вот и пусть лекарка его с нашими проведет. Тут сразу одним махом нескольких зайцев убьем.
– Ну, что сама она для них сразу же станет не просто Юлькой-лекаркой, а чуть ли не посвященной жрицей, это я понимаю. Только вот не знаю, к добру это или к худу: девчонки-то почти все недавние язычницы. Они в вере христианской еще не утвердились, а тут такое…
– Вот и я про то же думаю… только ведь тут выбирать придется, что для нас сейчас главнее… – Арина отвела глаза.
– А какая еще польза от этого обряда? – после паузы поинтересовалась боярыня.
– Так ведь перед этим Юлька всех очистить должна – мало ли что… Свое заклятие с Анюты сама и снимет.