Из посольства мы поехали в аэропорт.

Такахаси болтал всю дорогу. Как ему было хорошо. В нашем обществе. Какие мы замечательные. И все такое. Мы по большей части помалкивали.

В аэропорту уже началась регистрация. Я надеялся, что Такахаси отстанет, но он прилип, как банный лист. Довел нас до проверки багажа.

Меня сразу же отвели в сторону. В отдельную комнату.

— У нас есть предположения, что у вас запрещенные товары, — сказал пограничник. — Давайте. Осмотрите багаж. И обыщите этого господина.

Я непроизвольно отошел назад. Поднял руку с билетом, паспортом, картой и письмами в руках. Сумку убрал за спину.

— А с чего бы это? Какие такие предположения? Вы с ума сошли, что ли? Я не отдам сумку.

В комнату сразу вошли еще люди. Полицейские. Человек пять. Вдобавок, тут еще двое пограничников. И Такахаси. Тот качал головой:

— Какой ужас, какой ужас. Я даже подумать не мог. Ермолов-сан, лучше выполните сведения.

Я держал сумку. Но у меня почти силой отняли. Только бумаги остались в руках.

Пограничники быстро обыскали меня. Зато сумку распотрошили. В днище один из полицейских обнаружил потайной карман. Чем-то набитый.

— Ну вот, что и требовалось доказать, — торжествующе сказал он. — Что же вы так сопротивлялись? Надо было сразу сказать.

Достал ворох бумаг. В цветном пакетике. Развернул и увидел журналы. Улыбнулся.

Переворошил журналы. Перелистал. Ничего не обнаружил. Осмотрел. Улыбка медленно сползла с лица.

— Что это? «Сладкие крошки»? Эротические комиксы? А где другие документы? Что это значит? Или тут шифр?

Такахаси и еще двое полицейских бросились к журналам. Тщательно осмотрели. Прощупали каждый лист. Ничего не нашли.

Один из полицейских начал кричать на Такахаси. Тот оправдывался. Потом спросил меня:

— Что это такое? Откуда эти журналы?

Я состряпал виноватую физиономию.

— Ну, мне понравились. Я хотел посмотреть. Взять домой. У нас таких нет. А что такого? Разве это запрещено?