Мы присели на стулья, расположенные вдоль стены, и я стал осматривать обстановку вокруг, ибо в этом здании я никогда в той жизни не был и мне было интересно.

Высокие потолки с лепниной, огромная люстра, казённая мебель, огромный дубовый стол не обращающего на нас никакого внимания секретаря — адъютанта.

Большая двустворчатая дверь в кабинет на которой висит табличка надписью: Генерал — полковник. Порхунов Максим Иванович.

«Ну ничего себе дедуля каких генералов знает. Генерал — полковник, это Вам не хухры — мухры,» — с интересом посмотрев на сопровождающего меня старичка подумал я и попытался вспомнить, что это за генерал.

Через пять минут нас пригласили пройти в кабинет…

— Проходите. Присаживайтесь. У меня времени мало, поэтому давайте побыстрее. Я вас слушаю, — произнёс Порхунов, когда мы вошли в его вотчину.

— Товарищ генерал, а вы меня не помните? — неожиданно для всех ни с того ни с сего спросил Семён Лукич.

— Гм… — задумался генерал поочерёден рассматривая нас.

— Первый раз мы с вами встретились под Вильно… Помните… Бомбёжка…

— Гм… Вильно?.. А почему ты говоришь, первый раз?

— Да… Вы к нам с проверкой приезжали, а там огневой налёт и мы с вами в одном бункере прятались…

И Семён Лукич рассказал о тех событиях, а также вспомнил и о чреде случайных встреч генерала Порхунова с лейтенантом Усиком…

— Нда… Вот память у тебя… — восхитился генерал. Встал с кресла, подошёл к ветерану, и они крепко обнялись.

После такого поворота, Порхунов предложил нам пересесть за журнальный столик у окна, а сам заказал чай и «чего — нибудь к нему».

Минут двадцать, они вспоминали о былом, и как мне показалось генерал даже стал, что — то припоминать. Это не могло не радовать, особенно после того как, глотнув горячего чая с лимоном он, дружелюбно посмотрев на меня произнёс:

— Да, Семён! Он действительно похож на Ваню!