– Конечно, – не моргнув глазом, тут же отозвался я. – Я без любви вообще не могу с женщиной.

– Значит, я тебе нравлюсь? – девушка подняла на меня взгляд. – Или просто болтаешь?

– Конечно, болтаю, – я улыбался во весь рот, – я готов, что угодно тебе пообещать и рассказать, только не уходи.

– Ты невыносим! – улыбнулась Намин, – про охрану тоже соврал?

– Да я вообще никогда не вру! – возмутился я.

– То-то я и вижу, что никто про твой хвост не знает, честный ты наш!

– Ну… – замялся я, – просто не всегда всё рассказываю. Это не одно и то же!

– Я чуть не проболталась Жизнемире, когда она мне операцию делала, – улыбнулась Намин, – еле выкрутилась.

– Не стоит им про это знать. Потом как-нибудь расскажу. Знаешь, у друидов свои предрассудки. Не стоит с огнём играть.

– Так что, никто не знает, что ты оборотень? – нахмурилась Намин.

– Почему же никто. Пластуны знают, кое-кто из орков.

– Расскажи Милёне, – потребовала Намин, – она очень тебя любит, нельзя так с ней.

– Ну, вот представь, я подойду к ней и скажу, я – зверь и у нас будет ребёнок! Где я потом её искать буду?

– Дурак ты, Алекс, – грустно улыбнулась девушка, – тебя любят любого. Это дорогого стоит, а ты сомневаешься!

– Да? – я задумался. – Может, ты и права. Тайны из этого делать действительно не стоит, но и афишировать ни к чему. Скажу обязательно. Только момент подходящий нужно выбрать.

– Что ты говорил про охранный периметр Проклятого леса? – перевела разговор Намин.

– Да, собственно, ты сама уже догадалась. Из леса твари прут. Нужно создать что-то наподобие рубиконов Дикого леса.

– Это же с пустого места начинать. Тут же ничегошеньки нет, – проговорила девушка.

– А кто сказал, что будет легко?

Дверь отворилась и заглянула Милёнка: