«Всё правильно, – подбодрил я ЗАКа, – пока что всё правильно. Одобряю. Так, дальше. Насколько сложно управлять устройством посредством голосовых команд?».

«Всё завязано на спутник и, как следствие, на мои вычислительные способности», – ответил ИскИн, – так что, если я пойму, что хотят, то устройство получит нужные управляющие алгоритмы».

«А при автономной работе?».

«Только простые команды. Типа „следуй за мной“, „анализ воды“, ну и так далее».

«Ясненько. Собственно, это всё что я хотел знать. Да, а в чём проблема с вариантами? Куда дел предыдущие 86 штук?».

«64 демонтированы, остальные пропали», – озадачил меня ЗАК.

– Как пропали? – спросил я вслух, чем привлёк внимание едущего рядом Идара. – Это я ЗАКу, – пояснил я для пластуна. Тот понимающе кивнул и приотстал, отводя Айрана дальше от меня. Вот за что и ценю, всё понимает без слов.

«Тут такое дело, – замялся ЗАК, ну прям как человек, – пока нет однозначного ответа о причинах исчезновения опытных образцов…».

«Так, ЗАК. Во-первых, убавь-ка свою эмоциональную матрицу, а то ты скоро будешь говорить, как взбалмошная девица. Во-вторых, доложи, что значит пропали? Это не один-два. Больше двух десятков!».

«Сценарий исчезновения практически один и тот же. Активирую устройство. Соединяю со спутником. Даю старт управляющей программе. Задача ставится одна и та же, обследование поверхности материка под наблюдением из космоса. Дальше различается только время выполнения задания. МУН просто исчезает. Его теряет спутник, я не вижу его через инфополе. Объект утерян», – доложил ЗАК более машинным голосом.

«И больше данные от него не поступают? – на всякий случай спросил я. – Может, он попал в зону радиомолчания, а потом раз – и снова на связи?».

«Шесть случаев повторной связи и ни одного возврата, – признался ЗАК. – Два утерянных объекта удалось обнаружить. МУН-11 в нескольких сотнях километров от границы заданной зоны обследования. Второй случайно обнаружила Мэри по радиомаяку. Она приняла его за вражеский объект. МУН-39 завис над океаном в трёх тысячах километров от Тарилана и посылал запросы идентификации».

«Удалось его вернуть назад?» – поинтересовался я.

«Объекту были переданы его координаты и программа на возврат. Но объект так и не вернулся и связь с ним пропала через 12 часов 45 минут после активации программы возврата».

Я задумался. Какая-то неправильная ситуация. Получается эти МУНы совершенно неустойчивы. Дело тут не в технической реализации и не в ошибках алгоритмов. Думаю, ЗАКу хватает ресурсов всё смоделировать и перепроверить. Тут явное воздействие окружающий среды.