Хорошо играют свои роли, ой хорошо! Это я про полностью посвящённых в случившееся. Что же касаемо тех, которые посвящены не были, то их судьба в большинстве своём была печальна — они стали заранее запланированными жертвами, погибшими от рук «сербских мстителей».

— Его Величество Чезаре, король Италии, прибыл сюда, узнав о свершившемся несчастье, — нарочито печально и торжественно произнёс Корелья. — Он желает выразить соболезнования случившемуся и сделать это в личной беседе с великим визирем Османской империи Коджой Дамат Давуд-пашой и бейлербеем Анатолии Херсекли Ахмет-пашой.

— …ожидают вас, — после витиеватых таких изречений произнёс наконец через переводчика один из чинов посольства, изображающий из себя чудом выжившего и баюкающий забинтованную руку.

Ожидают, это верно. Только вот получат несколько иное, ни разу не запланированное, способное повергнуть обоих в глубочайшую депрессию. Сейчас же мои бойцы, причем не абы какие, а очень высокого по местным меркам уровня, берут под свой контроль всю территорию, где расположились посланники империи и лично Баязида II. Случись что, тут и до клинков может не дойти — как ни крути, но у каждого по два пистолета за поясом, а стрелять быстро и метко народ успел научиться. Это вам не метательные ножи, которые против даже средненькой брони пасуют, а металлические шарики солидного калибра, проламывающие доспех на близком расстоянии. Да, я ни разу не оговорился, ведь пистолет пистолету рознь, даже этого уровня развития, дульнозарядно-колесцовые. Разные они были, в зависимости от предназначения. Имелись малые, облегчённые, а были и такие, где ставка делалась именно на пробивную способность. Отдача, конечно, не приведи боги, зато и результативность хороша.

Будут ли рыпаться сами османы, когда поймут, в какую кучу свежего, собственными усилиями отложенного дерьма вляпались? Нельзя исключать. Тогда почти все тут и лягут, за исключением двух ключевых фигур, великого визиря и анатолийского бейлербея. Зато есть полная уверенность, что ни один из этой весьма недружной парочки не станет пробовать на себе сомнительные радости суицида. Фанатизма в обоих нет, да и мазохизма не проглядывает. Напротив, оба готовы цепляться за жизнь до последнего, а уж за жизнь хорошую тем паче.

Оказавшись в просторной комнате, где расположились, каждый на своём месте, Давуд-паша и Ахмет-паша, с ходу удалось подметить напряжённость атмосферы. Оба, осман и босниец-ренегат, заметно напряглись, стоило им лишь взглянуть на меня, Мигеля, Бьянку. Прикладным лицемерием мы здесь и сейчас страдать не собирались, смысл страдать фигнёй и на горизонте не просматривался.