Министр вновь поклонился.

— Да, Ваше Императорское Величество.

— Все очень просто. Мне не нужен на этом посту человек с явными англофильскими взглядами. — я сделал паузу и с нажимом уточнил. — Вы меня понимаете?

Тот вновь поклонился и, получив мое дозволение, покинул кабинет. А я еще несколько минут, размышлял, глядя на дверь, которая закрылась за министром иностранных дел Российской Империи тайным советником Свербеевым Сергеем Николаевичем, последним послом России в Германии…

* * *

ПЕТРОГРАД. НАБЕРЕЖНАЯ НЕВЫ. 8 (21) марта 1917 года.

— Господин полковник!

Идущий по набережной военный резко обернулся на знакомый голос и удивленно воскликнул:

— Саша! Как ты здесь?

Они тепло обнялись. Затем старший отнял от себя младшего и всмотрелся в его лицо.

— Все в порядке? Ты не по ранению здесь? Почему писем не пишешь, паршивец ты эдакий?

Младший покачал головой:

— Нет, по служебной надобности здесь. А ты-то как? Что дома? Все ли здоровы?

— Дома был вот, ездил в отпуск по случаю ранения. — заметив готовый сорваться вопрос, полковник поспешил добавить, — Да нет, не волнуйся, так, ерунда, царапина. А потом, вот, в Питер заехал, наших из полка в госпиталях попроведать.

Затем старший обратил внимание на одежду брата и присвистнул:

— А почему ты в штатском, Александр? Тебя разжаловали? Или что случилось?

— Имею честь быть прикомандированным в распоряжение министра иностранных дел. Так что нам, дипломатам, фрак более к лицу. — попытался отшутиться Мостовский-младший.

— Ты сейчас откуда и куда?

Александр Петрович посерьезнел.