Порадовал Олега отец Агний. Он наконец закончил переосмысление библии, очищение ее от богопротивной ереси, и теперь можно было запускать в печать отредактированную версию.

Кроме того собирались издавать небольшое приложение к библии, в котором подвергались нападкам многочисленные традиции и явления.

Взять к примеру то же умерщвление плоти. Даже на якобы святых отшельников "наехали" как на злостных эгоистов. А то они понимаешь "спасаются" сбежав от мирской суеты, а как же остальные, коим бежать некуда?

Отшельников и монастырских священников в брошюрке сравнили со спасающимся во время кораблекрушения, когда этот отшельник образно выражаясь сумел завладеть лодкой и отплыть от тонущего корабля, а остальные-то тонут! А он вместо того, чтобы помочь, протянуть руку помощи, понимаешь спасается единолично!

Дескать, иные могут сказать, что нуждающиеся могут придти к отшельнику за советом, что поможет и ему спастись во время Страшного суда. И снова шло сравнение с кораблекрушением, дескать не все такие сильные, что могут доплыть до лодки, гораздо больше слабых людей, что тоже могли бы спастись стоит их только немножко поддержать…

Вот и выходит, что монастырское самозаточение и отшельничество когда они вдали от мирской суеты только тем и занимаются, что читают молитвы, и этим якобы служат господу, есть ничто иное как смертный грех — оставление ближнего своего в беде незнания. Эгоизм в чистом виде.

И так далее и тому подобное.

В общем отец Агний очень быстро впитал в себя способность выворачивать различные с виду кажущиеся богоугодные явления мехом внутрь, показывая всю их богопротивность.

Куманов этому' даже удивился, не ожидал он такого, но это только лишний раз показало живой ум священника.

— А что в Азии творится? — поинтересовался Олег у Дараена. — Как там дела у монголов?

Интерес Куманова был понятен. История явно пошла по другому пути. Точнее только-только стала соскальзывать в сторону с известного ему направления, хотя если не прилагать дальше никаких усилий, то она вернется в свою колею.

Главным образом Олега волновало, что предпримут монголы после такого фееричного разгрома и бегства.

— Правителем улуса Джучи стал его сын Батый.

— Ага, знаю такого… — кивнул Олег.

"А не он ли тогда меня преследовал после того устроенного большого барабум?!" — подумал он.

Дараен только кивнул, ничуть не удивившись знанию Кумана-Ворона. Черный шаман же… чему тут удивляться?

— Продолжай? Чего он делает?

— Занимается подавлением мелких мятежей, что возникли после его возвращения.

— Понятно. Местные правители решили, что монголы уже не те… и как я понимаю сильно ошиблись.