— Да странные дела произошли. Сгорел дом уважаемого Байсуна Гарма, при этом незадолго до этого из его дома выехал один раб… За ним послали дюжину всадников, но они так и не вернулись. При этом от них не было даже гонца, чтобы прояснил, что же случилось и куда они двинулись. Вот и посылаем еще отряд, чтобы разобраться.

— В ночь?!

— А что делать?!

— Ну да, служба есть служба.

— Верно сказано.

Караван рабов тем временем втянулся в город. Даже повозка.

— Бей!!! — скомандовал глава каравана и выхватив саблю, рубанул десятника воротной стражи, а потом понесся на готовящийся к выезду отряд.

За ним ринулись остальные, смяв остальную стражу у ворот и врубившись в во все еще спешенный отряд.

Засвистели стрелы выбивая шустрых воинов, что либо попытались сбежать и поднять тревогу, либо наоборот вскочили в седло и выхватили саблю, чтобы дать бой.

— В казарму!

В казарме обнаружился всего десяток воинов и их тоже всех быстро порешили.

Бывшие рабы быстро облачались в трофейные доспехи и вооружались.

Вот и все, по своей сути в городе не осталось организованной военной силы. Еще были воины в башнях и на стенах, но они уже в принципе не могли ничего поделать, так как это были или старики, либо совсем юнцы.

— Давай сейчас к горшечникам, а потом к продавцам масел и нефти, если таковые есть, — напомнил Куманов Одяку, что правил повозкой.

Тот кивнул и подстегнул лошадей.

Редких прохожих, не понимающих, что собственно происходит, рубили на месте без всякой жалости.

А вот и мастерская горшечника.

Ворваться к нему в дом не составило труда, тот даже пикнуть не успел, как его тоже зарубили.

— Тащи горшки в повозку!

На замесе глины, да и на производстве собственно посуды тоже, работали рабы и их освободили.