– Вы сейчас вот так идите прямо до второго поворота, там налево два квартала еще и за углом баню увидите. – сказал он после проверки документов. – Скажете, что эвакуированные, там вам дадут помыться и покормят. А потом уже решат, куда вас девать.

– Да вот у девочки тут родственники где-то, мы туда сразу пойдем.

– Где хоть родственники живут, знаете?

– Калинина, семнадцать, – торопливо сказала Настя. От нетерпения она чуть притоптывала на месте.

– Далековато, конечно. Смотрите, вот сейчас прямо идете вон до той церквы с синим куполом, видите?

– Да.

– Возле церквы направо повернете, два квартала и налево, там спросите.

– Спасибо вам.

– Идите уж.

Арзамас удивил огромным количеством красивейшей деревянной резьбы – некоторые дома походили на иллюстрации к сказке. Хотелось остановиться и посмотреть, но, во-первых, они замерзли, поэтому останавливаться не стоило, а во-вторых, Настя просто тянула Андрея за собой, так что рассмотреть мастерство местных резчиков по дереву не очень-то и удавалось.

– Настя, а ты родственников этих знаешь? Бывала у них раньше?

– Нет, это какая-то родня тетиного мужа, я их даже не видела никогда. Тетя с ними списалась, они разрешили приехать. Но мы всё собирались-собирались, потом мама уехала с институтом своим, куда-то в особо секретное место, мне туда нельзя пока, вот и мы с тетей Дашей решили ехать.

– А папа твой где?

– Папа, он у Халхин-Гола… не вернулся. Нет моего папы теперь, – всхлипнула Настя.

– Прости, Настя, не хотел тебя расстраивать.

– Ничего, дядя Андрей, Вы же не знали. Мы уже с мамой привыкли, хотя папы нам сильно не хватает. А теперь эта война проклятая, из-за нее и мама уехала…

Улица Калинина нашлась после недолгих поисков. Дом под номером семнадцать, небольшой, недавно выкрашенный зеленой краской, украшенный резными наличниками, стоял в глубине двора, частично скрытый двумя яблонями.

– Хозяева! Есть кто дома?

Прошелестев в ветках, на землю упало, глухо стукнув, яблоко. Никто не показывался.

– Хозяева!