— Привет королевна — подставил щеку для поцелуя Сергей — ты все цветешь и хорошеешь.

— Да ладно тебе. Ну, рассказывай как ты там, вдали от цивилизации?

— Матушка княгиня — дурашливо взмолился Корнев — спаси хоть ты меня от этого эксплуататора, совести в ем совсем нету. Я понимаешь все лето и всю осень, аки пчела тружусь, сил не жалеючи, и даже сейчас первым делом ни к невесте, а во дворец с докладом. А он лишних две недели отпуска зажал.

— Мне совесть по должности не полагается — поднимаясь из-за стола, хмыкнул Ляшков — нам царям подданных надлежит всячески угнетать и тиранить жестоко, для порядку. Поел? Ну, тогда поехали шершень ты наш, посмотришь, какой тебе эксплуататор домище отгрохал, пока ты в командировках прохлаждаешься.

— Мальчики, я с вами — категорично заявила Таня — подождите, сейчас быстро соберусь.

В этом месте оставим наших друзей ожидать окончания ее сборов, которые вряд ли будут скорыми, поскольку прекрасная половина человечества за редким исключением собираться быстро не умеет в принципе, и вернемся к третьему их приятелю, волею автора, оставленному в заснеженной Москве и случайно втянутому в чужие интриги.

ГЛАВА 11. Казанский поход Кости Щебенкина

ГЛАВА 11. Казанский поход Кости Щебенкина

В начале апреля 1506 года от Рождества Христова окрестности Нижнего Новгорода напоминали стоянку огромного кочевого табора. На берегу могучей Волги, раскинулся бескрайним людским морем воинский стан. Впечатление было такое, словно у стен древнего города кипит знаменитая Нижегородская ярмарка, по неведомой причине перенесшаяся на несколько веков назад.

Множество дымящих костров, разноцветных полотняных походных шатров, многочисленные возы и коновязи и суетящаяся между ними пестрая людская масса. Под вой походных труб, грохот литавр и барабанов огромное войско, кипя как растревоженный муравейник, снималось с бивуака.

Вообще об устройстве и вооружении московского войска стоит рассказать отдельно, чтобы дать любознательному читателю вдоволь полюбоваться всей полнотой и яркостью, открывающегося взору нашего героя, вида просыпающегося воинского стана.

У истоков создания тогдашнего русского войска стоял все тот же великий реформатор Иван III. Создавая государство буквально с нуля, он вынужден был создавать и его главную опору — армию, до сей поры являвшую собой конные дружины князей и пешие полки ратников — ополченцев, выставляемые городами. Именно он положил начало созданию поместной конницы вплоть до начала восемнадцатого века бывшей основной ударной силой русской армии.