Я вспомнил, как из-за кокаина я устроил дебош в пустыне, вспомнил, как я разговарил с кактусом, как орал Богу "Иди ты нах**! Меня всё за*бало!"... И что бы я не предпринимал, я не мог остановиться. Мне не хватало для этого силы воли. Мне нужна была помощь со стороны. Мне был нужен Бог. Моя жизнь была катастрофой.

Затем я отправился спать, а на следующее утро я проснулся и почувствовал себя по-другому. Совсем по-другому. Я пошёл в ванну, посмотрел на себя в огромное зеркало и сказал: "Ни х*я себе! Пропало!". Дженн всё ещё спала. Я подошёл к ней и сказал: "Я бросил". Она перевернулась, открыла глаза и спросила: "Бросил? Что бросил? Меня бросил?".

"Нет, - ответил я. - Бросил пить". Это был поворотный момент. Это произошло 18-го сентября 2005-го года. С тех пор у меня пропало желание пить, употреблять наркотики и спать с другими женщинами.

У меня есть татуировки с датами рождения моих детей - Татим, Бо, Джоша и нашего нового ребёнка, Скайлы. На левой руке у меня изображён вождь. Это мой ангел-хранитель. На шее у меня изображён мой знак зодиака - рак. Однако каждый день я по нескольку минут медитирую, глядя на китайский иероглиф, обозначающий "верность", который я вытатуировал на тыльной стороне своего левого предплечья. Я сказал Дженн, что больше никогда не буду изменять. Я буду верным. И я не шучу.

Глава 39. Белфаст

 С Джимом Яворски меня познакомил мой брат Трэвис. Они вместе тренировали юниорскую команду класса "В". Джим предложил мне  вложить деньги в компьютерную компанию, что я и сделал. После этого он пригласил меня на турнир по гольфу и спросил: "Не хочешь ли ты поехать в Белфаст и поиграть за "Белфаст Джаинтс"?".

Он рассказал, что хоккей был относительно новым видом спорта в Северной Ирландии. Клуб был основан в 2000-м году и выступал в Elite Ice Hockey League. Я осведомился о зарплате, и он мне ответил: "Ну, там существует потолок зарплат, так что много мы тебе не платим не сможем. Может быть, этого хватит лишь на то, чтобы покрыть твои расходы. Но мы обеспечим тебя машиной и квартирой".

Непосредственно перед началом нашей партии я позвонил в офис Дженн и сказал ей: "Слушай, не хочешь поехать этой зимой в Белфаст?". "Это вообще где?", - спросила она. Я ей сказал, что в Ирландии. "А, ну поехали, - ответила она. - Давай".

Мы перебрались в Белфаст 13-го октября 2005-го года. Всё было великолепно. Я не пил, и Дженн тоже недавно ушла в завязку. Изначально она не собиралась бросать. Она любила выпить за ужином бокал вина. Но я чётко дал ей понять, что хочу жить с тем, кто бы, как и я, не пил. Она меня поняла.