Здесь вообще все состояния, исключая чёрного народа, довольно добродушного и готового научиться кроткому повиновению, приобыкли придавать распоряжениям начальства превратное истолкование, и если когда не смеют совершенно отказаться от исполнения, то испытывают наклонность к каким-нибудь переменам, дабы впоследствии рассказывать легковерным, что принудили к тому сопротивлением.

Тщеславие сего рода в особенности принадлежит здесь знатнейшим княжеским фамилиям, к мнению которых все прочие имеют рабственное уважение. Многоразличные обстоятельства понуждали предместников моих ласкать высокомерие сих людей, ибо слишком сильным почитаемо было влияние их в народе.

Они же при возникавших часто в здешней стране мятежах употребляемы будучи к прекращению оных (в каковых случаях весьма малые из них бывали сколько-нибудь надобными), почитали себя необходимыми, и щедро расточаемые им награды принимали как надлежащее им уважение, никогда как милость.

Не погрешая можно сказать о князьях грузинских, что, при ограниченных большей части их способностях, нет людей большего о себе внимания, более жадных к наградам без всяких заслуг, более неблагодарных.

Здесь при царях сильнейшие фамилии пользовались большими преимуществами, и, в них имея всегда нужду, цари попускали власть беспредельную в отношении к принадлежащим им крестьянам. Доходы царства были весьма скудны, неопределительны, не было средств содержать постоянных войск, с соседями были вражды беспрестанные, и войска по надобности собирались с земли.

При сих случаях богатейшим из князей, которые могли поставлять большее число воинов, оказываемо было предпочтение, прощались вины и самые преступления снискивали снисхождение. Они приобыкли к своевольству, и оное нередко переходило в самое непослушание против царей и даже измены.

В Грузии почти нет княжеской фамилии, особенно знатной, из которой бы не было несколько изменников в бегах в Персии или Турции. Цари, боясь наказаниями ожесточить фамилии, почасту же и средств наказания не имея, искали их возвращения, не только обещали забвение вины, но и самые милости.

Людям с таковыми свойствами нелегко приобыкнуть можно к правительству, не терпящему своевольства, полагавшему обуздание на власть прихотливую, не имеющему необходимой нужды потворствовать разврату виновным послаблением. По сей причине весьма мало есть грузинских князей, нам приверженных.

Я же в особенности обращаю их на себя негодование, ибо в поведении моем с ними примечают они разницу с моими предместниками. Уважение моё даётся более приобретающим его заслугами и благонамеренным к правительству расположением, нежели происхождению от знатной фамилии.