– А вы откуда?

– Из Москвы. И он из Москвы.

– А где вы жили в Москве?

– На Октябрьском Поле.

Да, вроде сходится. Моей жене всё это не очень нравится. Но тут выясняется, что бойфренд Лоры был двоечником.

– Это не тот, – говорит жена, – мой был отличником.

– Ну, надо же! – огорчается Лора. – А я думала, мы будем дружить, а то мы никого тут не знаем.

– Это не беда, – говорит жена. – Дружите с нами!

Так и подружились.

У Лоры в Лос-Анджелесе осталась замужняя сестра с ребенком. Когда я начал обучать тестировщиков, Лора пристально за этим наблюдала, и вскоре из Лос-Анджелеса приехал к нам учиться Лорин свояк, муж её сестры, Прораб.

Волею судеб Прораб оказался моим первым иногородним студентом и одновременно хорошим товарищем на долгие годы.

Профессия тестировщика давалась ему нелегко. Но у парня характер легкий, неунывающий. Плюс и в общении человек он очень приятный. Взял его знакомый менеджер сначала на полставки, за 11 долларов в час. Потом на полную ставку. Потом накинули до 13 долларов в час. Потом его должность переросла в постоянную. А потом стал Прораб крутым тестировщиком, в серьезных компаниях работал и сейчас продолжает работать по этой профессии, а ему уже за шестьдесят.

Сидим мы как-то с Прорабом в корейской бане, паримся. Прораб рассказывает, что старый московский приятель переслал ему его собственные письма, написанные в первый год после окончания института, когда ему довелось строить здание райкома партии где-то в Якутии. И показывает мне прямо в парной эти письма, которым лет уже под тридцать. А письма просто бесподобные – не оторваться! Описание природы, охота в тайге и все в таком роде. Интересно, что разговорная речь у Прораба вовсе не на таком уровне, чтобы его можно было заподозрить в написании приличной прозы.

Он свои литературные подвиги опубликовал на одном форуме, потом принялся дальше живописать свои приключения и охватил большой период времени. Стал Прораб народным писателем. А началось все с писем в корейской бане. Потом он решил издать книжку, нашел издательство, а там ему говорят: «Ты из интернета убери, а то книжку никто не купит». Он и убрал. И нет больше народного писателя – остался просто тестировщик. А я ему тогда еще говорил: «Ты, Прораб, хочешь стать вровень с Пушкиным, и это неверный ход. Вот скажи, кто полезет в интернет читать Пушкина? А тебя читают».

На всех не угодишь

85–90 % приходят учиться в наш класс по рекомендациям бывших студентов. Остальные нашли нас через интернет. У каждого свой путь. У меня – свой. Даже с тремя сотнями выпускников в год (а в 90-е годы бывало и по 500) мы имеем дело с законом больших чисел.