К этому времени я, кажется, более-менее понял первоначальный маркетинговый план Хромого Абрама: ко мне он подкатил под предлогом написания статьи, но истинной целью было втюхать свой финансовый продукт. А дальше дело повернулось так, что ему представилась перспектива использовать мои довольно обширные знакомства, чтобы втюхать это добро большому количеству людей. Он, надо полагать, уже сильно раскатал губы.

Получив лицензию, я стал изучать виды страхования и публиковать обзорные статьи с популярным изложением сути тех или иных финансовых или страховых продуктов. Кроме того, в школьном офисе мы регулярно, раз в пару недель, проводили образовательные семинары на эту тематику. Собиралось на них человек по 25–30. Абрам рвался у нас выступить, но этого я допустить не мог, поскольку объяснить он ничего не умел, а только пальцы растопыривал и щеки надувал.

Абрам начал злиться. Стал разговаривать со мной по телефону раздраженно. Он думал, что я не пускаю его на семинары потому, что считаю себя сильно грамотным. Нет, я это делал исключительно потому, что он не мог связно объяснить что-либо в интересах собравшейся аудитории, а не в своих собственных интересах, понимаемых им как «втюхать что-то лохам».

Назревал неизбежный разрыв с Абрамом. Я не был уверен, как правильнее с ним расстаться, и стал просто его избегать. Объяснять ему, что он трепло полуграмотное, я не видел смысла.

Тут, кстати, еще одна вещь произошла. В процессе учебы на курсах и сдачи экзамена на лицензию я стал использовать в сети много ресурсов, в частности, сайт калифорнийского Department of Insurance. А там на каждого страхового агента заведена персональная страничка с указанием всех его регалий и информацией о полученных лицензиях. Выяснилось, что Абрам всё врал, будто он 10 лет в этом бизнесе. Свою лицензию он получил в ноябре 2000 года, то есть всего за год до того, как мы познакомились.

Убедившись, что это просто дешевая балаболка, я перестал реагировать на любые попытки Абрама выйти на связь со мной. Он разозлился и прислал мне «мылом», в качестве прощального плевка, какой-то очередной бред, тем все и закончилось.

Впереди – семь лет в страховании

До сих пор ход нашего повествования был для меня легким, непринужденным, необремененным глобальными рассуждениями. Я не знал, о чем буду рассказывать завтра или послезавтра. Да это было и неважно. В любом порядке расскажи, от этого ничего принципиально не изменится. Я понемногу собирал в один файл то, что приносило сознание, чтобы не забыть. Потом, раз в два-три дня, сортировал накопленное, приводя воспоминания в логически более стройную конструкцию. Садясь за клавиатуру, я процентов на 85–90 следовал этой последовательности, хотя иногда логика изложения уводила меня в сторону, и о чём-то я рассказывал в другом порядке.