Глазами видел, даже поштучно (это когда только одним или только другим). Видел я уже тогда плохо («посадил» зрение до -4,5, читая книги), но медики проставили мне 1,0, как для «лица с нормальным зрением». Наверное, это нормально, когда у человека немного не нормальное зрение. Ушами слышал, даже шёпот. Сотрясения мозга нет. Про переломы спросили, но мне показалось, что ответ даже не слушали, да и переломов, на тот момент, не было. Итого – годен.

Моя фотография перекочевала с личного дела в военный билет. А мой паспорт остался в хабаровском военкомате. В личном деле так и осталось место для фотографии без фотографии. Всё заполнено, а фото нет. Оно, вероятно и сейчас хранится где ни будь в архиве без фото. Однозначно без фото, потому как я, так и не сфотографировался.

И сразу в какой-то распределитель-ночлежку. Все лысые. Но не так как сейчас – до сияния, а под машинку – колючие ёжики. И никого из знакомых. Из тех, с кем больше дня знаком. А те, с кем познакомился сегодня, после стрижки снова стали незнакомыми. Стресс за стрессом. Какой-то офицер (будущий командир взвода) отобрал из толпы новобранцев толпу поменьше, загнал в большую комнату, попытался построить.

Мы изобразили строй. Офицер изобразил удовлетворение. Спросил, точнее приказал: «Местные – два шага вперёд!». В голове у меня тут же промелькнула мысль – «Местных оставят, не местных – отправят». А если оставят, то можно будет вот таким лысым заявиться в общагу. Вроде бы уже в армии, а по факту – ещё на «гражданке». Не тут то-было. «Неместных» оставили – куда они нафиг денутся, а «местных» – в самолёт, чтобы не расползлись. Собирай их потом по Хабаровску.

В Хабаровске было сыро, пасмурно и холодно. Когда мы вышли из самолёта, вокруг лежали полутораметровые, уже давно не новые, сугробы. Такое природное и климатическое разнообразие нашей страны, настолько нас шокировало, что мы даже забыли, как дрожать от холода. Самый смелый поинтересовался: «Насколько близок к нам Северный полюс?». «Это даже ещё не Полярный круг», бодро сообщил встречающий офицер и добавил: «С прибытием в Отдельный приполярный полк РТВ ПВО КДВО! Город Охотск». И всё. Потом, точнее, сразу, с аэродрома, нас повели в часть.

В школе я очень любил географию и читать, поэтому что такое Охотск и где он находится знал. Тайная и вялая мечта попутешествовать за счёт госбюджета не реализовалась. Зная примерно, где располагается Охотск, я понял, что до материка не добрался. А ведь была тайная мысль про «мир посмотреть».

Про «Материк». Для дальневосточников понятно, что это. А для тех, кто не жил на Дальнем Востоке, понятие может показаться неправильно истолкованным, потому что оно отличается от словарно классического. Попробую объяснить понятие «материк», как оно трактуется и понимается на Дальнем Востоке. Классические понятия – если вы на острове, то понятно, что остров есть часть суши, со всех сторон окружённая водой. А там, где не со всех сторон или совсем не окружена – это материк. Если остров, это часть суши, но не материка, то полуостров это и часть суши, и часть материка одновременно. А для дальневосточников – материк всё, что не Дальний Восток. Если вы летите или плывёте с Сахалина (это остров) в Хабаровск, то вроде бы на материк. Но вылетая или выезжая из Хабаровска на запад, вы снова едете на материк. И так аж до Иркутска. В Красноярске, уже точно, на материк не ездят.