О решении Ставки оставить Одессу мы узнали от командующего Приморской армией генерал-майора И. Е. Петрова. В командование армией он вступил в первых числах октября, а до этого командовал вначале 2-й кавалерийской дивизией, а затем 25-й Чапаевской. Иван Ефимович пользовался большой любовью и уважением бойцов и командиров. Стройный, худощавый, в генеральской фуражке и в старомодных очках-пенсне, придававших ему вид учителя, он был хорошо знаком всем бойцам переднего края обороны.

Генерал Петров прибыл на командный пункт Чапаевской дивизии у Дальника, собрал узкий круг командного состава и обрисовал положение на юге страны, особенно на Крымском направлении, где 51-я армия с сентября вела напряженные, тяжелые бои. Он сказал:

— Создалась реальная угроза Крыму. Если мы его не удержим, оборонять Одессу, как бы мы здесь ни дрались, не имеет смысла. Оторванные от Крыма, мы потеряем поддержку Черноморского флота: тогда он не сможет не только помогать нам огнем корабельной артиллерии, но и обеспечивать доставку боеприпасов и снаряжения. Так что решение Ставки вполне своевременно. В Крыму мы принесем больше пользы, чем здесь.

Так мы узнали о решении Ставки оставить Одессу.

Приморская армия в ночь на 16 октября погрузилась на корабли и ушла в Севастополь.

Одесская эпопея была окончена. Сам факт вывода из осажденного с суши и моря города огромной армии — замечательный пример крупных военных сил.

Одной из последних покидала Одессу группа командиров 25-й дивизии. Наступало утро. Спустившись по лестнице к причалу, где нас ожидала шлюпка с крейсера «Красный Кавказ», мы задержались, чтобы еще раз бросить прощальный взгляд на истерзанную войной красавицу Одессу.

В порту утихло оживление, начавшееся с наступлением темноты. Посадка на суда была закончена. На горизонте виднелись силуэты кораблей, уходящих за Воронцовский маяк. Краснофлотец, проводник, торопил нас, указывая на восток, где все более светлела и разгоралась полоска зари.

Шлюпка быстро доставила нас на борт крейсера. И вот мы в море. Стало совсем светло. «Красный Кавказ» и другие боевые корабли охраняли караван судов, перевозящих армию. Непривычно тихо было вокруг. После ежедневных боев — артиллерийских канонад, бомбежек самолетов, неумолчного треска пулеметно-автоматных очередей, эта тишина действовала как-то угнетающе.

На палубе, в матросских кубриках — всюду расположились бойцы. Обычно жизнерадостные, сейчас они приуныли. Ни песен, ни даже разговоров. Все взгляды устремлены за корму, туда, где в синей дымке все еще видны очертания оставленного города.