С величайшею поспешностью прибыл маркиз Паулуччи в Або и, даже не переодеваясь, поспешил к главнокомандующему с поручениями государя императора. Я уже говорил, что граф Буксгевден был непомерно горд, самовластен, не терпел никакого возражения и выходил из себя при малейшем отступлении от его воли. Прием его ужасал многих. Все боялись его и избегали по возможности встречи с ним.

Маркиз Паулуччи входит в приемную комнату и просит дежурного адъютанта доложить о нем. Адъютант отвечает, что главнокомандующий занят делами в своем кабинете и не приказал ни о ком докладывать. Несколько генералов и полковников уже с час дожидались в приемной комнате, пока главнокомандующий выйдет или позволит доложить себе об имеющих к нему надобность. Но маркиз Паулуччи, имея с собою слово государя, справедливо полагал, что он не обязан ждать, и стал побуждать адъютанта к докладу. Адъютант наконец решился пойти в кабинет и доложил графу Буксгевдену о маркизе Паулуччи, прибывшем с депешами от государя. «Пусть подождет!» – отвечает граф Буксгевден. Адъютант сообщил ответ маркизу Паулуччи. Маркиз изумился этим ответом и сказал адъютанту: «Пойдите и скажите графу, что я требую свидания с ним не для приятного препровождения времени, но для выслушания высочайшего повеления и что я не могу, не должен и не намерен ждать». Адъютант говорил с маркизом шепотом, все молчали, а он говорил громко, для того чтоб слышно было в кабинете. Невзирая на все доводы маркиза Паулуччи, адъютант объявил, что он не смеет в другой раз докладывать о нем. Маркиз Паулуччи настаивал и горячился, и вдруг дверь в кабинет быстро растворилась, и в приемную вошел главнокомандующий. «Кто здесь осмелился шуметь!» – спросил он грозно. «Я прошу доступа к вашему сиятельству по делу, не терпящему отлагательства, и прибыл к вам с высочайшим повелением», – отвечал маркиз Паулуччи. «Как вы осмелились шуметь, говорю я вам, – возразил в гневе граф Буксгевден. – Я прикажу вас немедленно расстрелять за ослушание моей воли!..» Маркиз Паулуччи отступил на три шага, заложил руки на груди и с своею саркастическою, неподражаемою и убийственною улыбкою возразил: «Нé, hé! Прикажите, ваше сиятельство, расстрелять! Мне будет весьма занимательно взглянуть, как расстреливают полковника, прибывшего в армию с высочайшим повелением, от лица государева, с приказанием и за объяснением к главнокомандующему! Нé, hé, hé! Этого я еще не видал в моей жизни!..» Граф Буксгевден поспешно возвратился в кабинет, сильно хлопнув дверью; но чрез пять минут, когда еще все бывшие в приемной зале не успели опомниться, маркиз Паулуччи был позван в кабинет. Эта странная встреча не имела дальнейших последствий. Во все пребывание маркиза Паулуччи в главной квартире он был принимаем главнокомандующим отлично.