По берлинскому и братиславскому радио на весь мир было объявлено о подавлении восстания в Словакии. В Банска-Бистрице гитлеровцы вместе со словацкими фашистами устроили помпезный праздник. Но это был кажущийся триумф. Белый флаг не был выброшен над Словакией.

Корреспондент «Правды» Б. Полевой, оказавшийся на повстанческой территории и оттуда освещавший ход Словацкого национального восстания, вспоминал после войны в книге «Тридцать лет спустя» о своей последней встрече с Каролом Шмидке в Банска-Бистрице незадолго до того, как перестала существовать освобожденная территория. Шмидке сказал:

— Видите, какое теперь положение?

— Поражение? — переспрашиваю я, не расслышав.

— Поражение?.. Это не поражение. Мы вынуждены отступать, но это не конец. Это — начало. Наш рабочий класс, наш народ приобрели боевые навыки, закалили себя для дальнейшей борьбы. Напишите в своей газете, расскажите маршалу Коневу, что в этих тяжелых испытаниях мы избавились от многих иллюзий и выходим из них настоящими солдатами… И еще напишите: это не конец, это — начало. Начало новой борьбы».

Около 20 тысяч вооруженных повстанцев ушли в горы и продолжали сражаться. Разве это можно было назвать «концом» восстания? Под ударами партизан оказалась еще большая территория, чем в период восстания. О каком же «подавлении» народного сопротивления может идти речь? Восстание продолжалось в новых условиях. Оно лишь приобрело специфическую форму партизанской борьбы. Думаю, что с этим согласятся все, кто оказался тогда в горах, все словаки, поддержавшие в трудную пору свое «горное войско» и доказавшие свою ненависть к фашизму, стремление к свободе упорной борьбой вплоть до полного освобождения своей родины от захватчиков.

На этом этапе национально-освободительной борьбы существенно ослабли позиции буржуазных и других некоммунистических кругов и, наоборот, усилились позиции народа, коммунистов. Если во время восстания существовало два рода повстанческих вооруженных сил — армия и партизанские отряды, то теперь, в горах, они объединились в одно целое, в большинстве случаев создавались совместные боевые отряды, продолжавшие борьбу партизанскими методами. «Сошли со сцены силы, прежде всего армейское командование, которое оказывало значительную поддержку внутренним и лондонским буржуазным группам, — подчеркивает Г. Гусак в книге «Свидетельство о Словацком национальном восстании». — После отхода в горы Коммунистическая партия стала руководящей силой не только в смысле завоевания политических позиций в народных массах и народных органах… не только в смысле выработки программы и определения перспектив, но и в смысле руководства вооруженной борьбой, в военном отношении… Вооруженные партизанские части действовали в интересах народа. В этом смысле это была гораздо более зрелая в политическом отношении армия, чем повстанческая армия. Это была армия, созданная, вдохновляемая и руководимая коммунистами. Это был чрезвычайно важный фактор в момент освобождения».