Жена удовлетворена тем, что полностью понимает мое положение из этого ответа. Она достает карту и отмечает мое местонахождение булавкой на карте, которая висит у нее дома на стене. Она смотрит на часы, которые показывают 3 часа пополудни, смотрит на календарь, где значится 25 июля [так в исходном тексте], и пишет рядом с точкой на карте: «1200–1500 миль 25 июля 1969 года». Она думает: «Я счастлива, что он жив и здоров», но не пишет этого на карте. Если ей хочется сообщить о своей реакции на эту новость, она говорит во время звонка: «Я довольна». Но если она желает сделать отметку о событии, то фиксирует его в дневнике или блокноте».

Запись следует сразу за абзацем с восклицательными знаками – криком восхищения Кроухерста, кульминационной точкой его теорий. Это позволяет предположить, что первые 11 страниц его размышлений были написаны за один день. Указанная в записях дата, 25 июля, очевидно, ошибочна. Правильно: 25 июня.

25 июня[32] Кроухерст находился там, где и можно было ожидать: около 150 миль к югу от положения, определенного 23 июня. А приведенный выше абзац из его записей показывает, как сильно он стремился наладить радиотелефон, чтобы поговорить с женой и наконец-то рассказать ей о своем истинном состоянии. Несколько месяцев подряд он предоставлял и родным, и всему миру географические координаты своей яхты, как ложные, так и истинные. Все были рады слышать, что моряк «жив, здоров и счастлив», однако он отчаянно желал рассказать больше. Он так сильно хотел излить душу, что даже начал переписывать так и не высланную радиограмму с шифром (ЭЮЯАБВГДЕЖЗИКЛМН), текст которой был набросан шестью месяцами ранее в журнале регистрации радиосообщений. Ему нужен был хоть кто-нибудь; любой человек, с кем можно было поговорить по душам, кому можно было рассказать обо всем и попросить совета. Но ему так и не удалось удовлетворить свое желание.