Можно сказать, что отец почти не видел младшего сына — он умер от тифа 23 ноября 1813 года, то есть спустя ровно полгода после рождения Рихарда. Трагедия произошла вскоре после знаменитой Битвы народов под Лейпцигом (16–19 октября), в которой войска Наполеона были окончательно разгромлены. Эта битва вошла в историю как одна из самых кровопролитных. Вследствие скопления трупов не только вокруг Лейпцига, но даже непосредственно на его улицах в городе вспыхнула эпидемия тифа, жертвой которой и стал Фридрих Вагнер. Кстати, в своих воспоминаниях сам композитор говорит, что отец его умер «в октябре месяце, заразившись нервной горячкой… Его заболеванию способствовало переутомление от усиленных занятий, связанных с военными событиями того времени и с битвой под Лейпцигом»^[13]. Но, учитывая, что Вагнер вообще не мог помнить своего отца, такая неточность в описании событий многолетней давности вполне простительна.

Двадцать восьмого августа 1814 года мать Вагнера вторично вышла замуж за старого друга семьи, актера и живописца Людвига Гейера[14] (1779–1821), который своей заботой и любовью фактически заменил будущему композитору отца. Гейер действительно проявлял к мальчику поистине родительскую любовь и хотел официально усыновить его. Вагнер был определен в школу под фамилией отчима. «Таким образом, мои дрезденские товарищи детства знали меня до четырнадцати лет под именем Рихарда Гейера»^[15], — пишет Вагнер в автобиографии. И лишь через несколько лет после смерти отчима, вернувшись в 1827 году в Лейпциг, «на старой родине» Рихард вновь принял фамилию Вагнер.

Один из биографов Вагнера, Карл Фридрих Глазенапп[16], в своем монументальном труде, который в Байройте считается официальной биографией великого композитора^[17], высказывает предположение, что Гейер был не отчимом, а настоящим отцом Рихарда; что роман между Розиной и Людвигом Гейером развивался еще при жизни Фридриха Вагнера. Исследователь основывается на одном из эпизодов в жизни композитора, когда тот, глядя на портрет Гейера, висящий в его рабочем кабинете в Байройте, вдруг обнаружил сходство между своим сыном Зигфридом и отчимом.

Оговоримся сразу: никаких доказательств этой гипотезы нет. Совершенно не зная своего биологического отца и явно чувствуя духовную близость с отчимом, Вагнер подсознательно стремился быть похожим на человека, которому столь многим был обязан. Однако при этом не нужно быть физиономистом, чтобы при сравнении портретов Рихарда с портретами его брата Альберта, дяди Адольфа да и самого Фридриха Вагнера не заметить явное, бросающееся в глаза фамильное сходство. Более того, почему-то всеми биографами Вагнера упускается из виду тот факт, что его мать и отчим были похожи друг на друга как брат и сестра! Говоря, что его сын похож на Гейера, Вагнер не просто выдавал желаемое за действительное: в Зигфриде Вагнере угадывались черты бабушки — отсюда и действительное сходство с ее вторым мужем. Слухи же о том, что Вагнер был незаконнорожденным, распускались в первую очередь недругами композитора[18] (так, Фридрих Ницше в период вражды с Вагнером голословно приписывал Гейеру еще и еврейское происхождение). Но вернемся от слухов к фактам.