ВФ: То есть базис – неприкосновенен?

КБ: В теории Маркса нигде не говорится, что должен быть запрет на свободу слова или демократию. Это неприятный опыт, который приобрели большевики, – что лучше гнобить всех. Теория Маркса говорит, что частная собственность на средства производства неприемлема, и в этом смысле Китай никакое не марксистское общество. Там у власти люди, которые считают себя марксистами, но это ничего общего с теорией Маркса, Мао Цзэдуна или Сталина не имеет. А в Советском Союзе это доктринерство было очень сильно. Как так – землю крестьянам? Потому что действительно с землей крестьянам вышел совершенно фантастический эксперимент. Советский Союз всегда был импортером зерна, шрота и так далее, и достаточно было минимальнейших реформ в сельском хозяйстве – даже без частной собственности на землю, а чтобы исчез Госплан в сельском хозяйстве и чтобы сколько заработал колхоз денег, столько осталось у него, – и все: среди шести крупнейших экспортеров зерна теперь три бывшие республики Советского Союза – Россия, Украина и Казахстан. В итоге бывшие республики Советского Союза стали нетто-экспортерами пшеницы.

ВФ: Тут еще такое обстоятельство – пропал спрос в животноводстве.

КБ: Конечно. Это же было безумие – то, что происходило. Хлеб был субсидируем, поэтому люди приезжали из деревни в город, покупали хлеб и увозили его в деревню кормить животных. Была Госхлебинспекция, которая в числе прочего с этим боролась. Были милицейские рейды, статьи в газетах: «Выявили группу нарушителей, которые…»

Животноводство упало… А мы в Советском Союзе объедались шашлыками, что ли? Пущино с населением 14 тысяч было академгородком, который входил в какую-то высокую категорию снабжения. Не Москва – но и не Пенза. Прошу заметить. У Пущино был лимит – 14 тонн мяса в месяц. Килограмм мяса на человека. И все. Что соответствует 30 граммам мяса в день.

Захожу как-то в лабораторию еще дипломником, а там моя руководительница сидит и плачет. «Наталья Борисовна, почему вы плачете?» Двоюродная сестра из Барнаула, кажется, написала ей, что хочет прислать ей на лето сына в Москву, а то парню 14 лет, никогда колбасы не видел. Не потому колбасу не видел, что кушал котлеты де-воляй и шашлыки из вырезки, – а потому что в Барнауле она отсутствовала как класс.

Теоретически, китайский путь, конечно, было бы легче организовать. Оставалось огромное количество контролирующих органов, понятно, что в целом случилось бы что-то вроде номенклатурной приватизации – это не связано с тем, продавали бы госимущество или нет, в Китае тоже не продают, просто рядом возникают из денег, материалов, опыта и рабочих госпредприятий альтернативные производства. В позднем Советском Союзе, ранней России это тоже случалось. Но кто это должен был делать?