ВФ: Но уже подумывает присоединиться.
ВФ:КБ: Ну тогда, я не знаю, на кого. Тогда надо напасть на Швейцарию. Или на Марокко.
КБ:ВФ: В каком состоянии на момент войны находился ваш университет?
ВФ:КБ: Я университетом особо не занимался – некогда было.
КБ:Война была важна в каком отношении? Я понял, что университет нужен для того, чтобы была сильная национальная элита, которая смогла бы победить. Мне казалось, что если будет сильная национальная элита, то страна будет сильнее во всех отношениях – и дипломатически, и военно, и экономически.
ВФ: Мы встречались в марте 2009 года – вы еще сидели в администрации, но уже официально там не работали.
ВФ:КБ: Я сидел в администрации, наверно, до мая. Внештатным советником, а потом по всему проспекту Руставели поставили клетки, сваренные из прутьев, и стало просто невозможно подъезжать к зданию правительства…
КБ:ВФ: Какая активная оппозиция.
ВФ:КБ: Там не оппозиция была, там просто привезли людей за 10 лари в день. Они жили в палатках. Это было чудовищно, потому что там была такая грязь.
КБ:ВФ: Кто финансировал?
ВФ:КБ: Бурджанадзе, насколько я знаю. Не знаю, кто тогда ей давал деньги. Последнее время это был Медведчук.