С. А. Адольф и я попали под наблюдение врачей. 24 апреля 1951 года по этому случаю был издан приказ начальника объекта “А” Н. Н. Архипова за № 26сс. Когда я прочитал его, то возмутился и расписываться за ознакомление отказался. В этом приказе мне был объявлен выговор “за проявленную неуместную инициативу”. А я был твердо убежден, что сделал для завода очень полезное дело — ликвидировал в короткий срок последствия аварии, хотя и переоблучился. Производственных инструкций я не нарушал, а действовал при сложившейся ситуации правильно. Приспособлений для сбора россыпей блоков тогда еще не разработали и кроме как руками собирать их было нечем. Кроме того, я опасался, что если другие работники центрального зала будут ликвидировать россыпь активных рабочих блоков, то не исключено, что они сбросят блоки не под воду (в биологический канал), а в шахту выдержки ребристых труб технологических каналов. А эта шахта по проекту водой не заполнялась и радиация в зале оставалась бы высокой.

От управления Комбината этот случай расследовал Г. В. Мишенков — главный инженер Комбината. Он доложил о случившемся Б. Г. Музрукову. Борис Глебович вызвал для объяснения факта моего переоблучения начальника смены С. А. Адольфа и меня и спокойно выслушал нас. Потом спросил С. А. Адольфа: “В чем же заключается неуместная инициатива Померанцева как дозиметриста?” Сергей Августинович ответил, что я на рабочем месте действовал грамотно и абсолютно верно. В конце встречи Б. Г. Музруков подсел ко мне и стал расспрашивать, как я себя чувствую. Я ожидал, что он будет ругать меня, а он проявил ко мне самую настоящую отеческую заботу (по возрасту я годился ему в сыновья). На всю жизнь он запомнился мне как культурный, вдумчивый, интеллигентный и в то же время требовательный руководитель».

Аварии на комбинате, по мере ввода в строй новых реакторов, все же не прекращались, но становились менее трагическими событиями. Накапливался опыт эксплуатации этих сложных установок, при ликвидации различных ЧП можно было работать не в такой спешке, как раньше. Постепенно улучшалось оборудование, создавались различные приспособления, помогавшие в работе на аварийном объекте, становился более строгим дозиметрический контроль. И тем не менее в этих ситуациях от персонала всегда требовались мужество, хладнокровие, решительность. Такие качества поддерживал в людях Борис Глебович, так он вел себя сам. Понимая, что наиболее правильным решением всех проблем с возможным переоблучением персонала будет улучшение условий труда на комбинате, Б. Г. Музруков очень быстро после завершения первого, самого тяжелого этапа работ на предприятии начал его развитие именно в этом направлении.