– Ну попробуй! Есть тут Эрн, бывший тверец. Он только что явился из адербейжанской организации вместе с Шатиловым, находится помощником у полковника Трухачева, дежурного генерала. Нелидов, бывший гусар, работает здесь. Третий, совсем молодой капитан… – он порылся и достал его адрес. – Ступай, попытайся!

Проникнув в переднюю дежурного генерала, я постучал в стеклянную дверь, за которой слышался женский смех и звон бокалов. Вышел вестовой. Я сказал ему свое имя.

Минут через пять послышались шаги; пожевывая и вытирая рот салфеткой, показался Эрн.

Много воды утекло с тех пор, как я видел его гимназистом на Казбеке или юным поручиком на квартире брата!

– Ну как ваш батюшка, Тимофей Михайлович? – проговорил он, обнимая и лобзая меня. – Скончался? Царство ему небесное… А Кокочка? В Англии? Ну, слава Богу! А Тимочку зарезали боль шевики?

Он уже не был таким стройным, подтянутым кавалеристом, каким я его видел в последний раз. Очень высокий, он все-таки казался немного тучным.

– А вы по какому делу?

– Я в дивизии Врангеля. Он просил меня достать ему начальника штаба вместо покойного Баумгартена. Он хочет иметь при себе природного кавалериста, который под пулями умеет так же хорошо рассуждать, как за зеленым столом и, кроме того, не стал бы считать себя умнее своего начальника. Ведь вы лихой кавалерист!

– Но, видите ли, – прервал меня мой собеседник, – я здесь у моего близкого товарища, полковника Трухачева, мы с ним живем душа в душу…

– Но ведь подумайте, какая карьера вас ожидает у Врангеля! Ведь это второй Скобелев! Такие люди рождаются раз в столетие!

– И потом… Я вообще не переношу… крови!

Я невольно взглянул на его новенькие генеральские погоны… «Так зачем же это?» – мелькнуло у меня в голове.

Я пошел к Нелидову. Совсем молодой, Георгиевский кавалер – я видел его на войне… Вот был бы под масть моему орлу!

– Но у меня слишком серьезный взгляд на обязанности начальника штаба, – проговорил он. – До этого я должен покомандовать четыре месяца полком!

– Но ведь под командой Врангеля вы пройдете полный курс лучшей военной академии!

– Но до этого необходимо прокомандовать полком… Третий сразу же огорошил меня заявлением, что едет в Болгарию военным агентом. Да кроме того, страдает малярией, и ему вреден свежий воздух.

– Что же я теперь скажу Врангелю? – говорил я в отчаянии.

– Постой! – отвечал мне Плющик. – Есть у меня еще один, только он «пижос», пеший артиллерист, как мы с тобой. Попросите сюда подполковника Соколовского, – обратился он к адъютанту.

На безрыбьи и рак рыба!

Передо мной – подполковник в небрежно одетой шинели с погонами генерального штаба. Лицо спокойное и серьезное, длинные висячие усы… Слегка ослабевшим голосом я начинаю в четвертый раз свою иеремиаду[172]. Соколовский не дослушал меня.