Февраль, на мой взгляд, был не только вестью о свободе, он был и апофеозом свободы для человека, для трудящихся русских и для человечества. Для всех, без различия. Иноплеменников, иноверцев. В излишестве свободы или, вернее говоря, в несогласованности свободы с другими, столь же важными ценностями, может быть и главный порок или причина неудачи февральской революции. Во всяком случае – она была не буржуазно-демократической революцией, а гуманистической, не только демократической, освободительной в буквальном смысле слова, что она не была государственным переворотом, как говорили большевики в первое время.

Главный вопрос, который задают, когда говорят о февральской революции или, я бы сказал, главное обвинение, которое выдвигают против нее – это то, что, собственно говоря, февраль был обречен. Он был обречен в силу того, что Февральская революция разыгралась во время войны. А как говорили циммервальдисты, то есть полу-пораженцы, уже в эмиграции: либо война съест революцию, либо революция съест войну. Февральская революция не могла съесть войны, потому что это значило бы, что она должна быть бесчестной, нарушить обязательства, которые приняло царское правительство от имени России, и тем самым Россия лишилась бы содействия своих союзников, всяческого содействия: не только морального, но и финансового, экономического, и вообще перешла бы как бы в лагерь центральных держав. Съесть войну революция не могла. Значит, естественно, что революция была съедена войной, и, если большевики победили – это неизбежный исторический процесс. Февраль был в этом смысле обречен, и большевики чем были? – они были только орудием в руках истории. Историческая метла смела февраль, февральскую революцию, и надо не понимать хода исторических событий, чтобы быть в какой-то претензии или защищать постфактум февраль. Я с этим решительно не был согласен тогда, когда этот вопрос практически или политически стоял, я с ним и сейчас не согласен, хотя я прочитал уйму книг на эту тему «за» и «против».

Освободительная революция в России кончилась с захватом власти, с торжеством октября. Но ликвидировала ли большевистская революция войну? Я утверждаю: нет. Они думали, что, объявив перемирие и братание на всех фронтах, они тем самым заканчивают войну. Это же оказалось мифом: война не кончилась, война продолжалась не только с октября до подписания Брестского мира в марте, то есть еще почти полгода. Она продолжалась и дальше, поскольку центральные державы потребовали от советской власти целого ряда территориальных и материальных уступок, на которые советская власть пошла. Значит, тут война не закончилась немедленно. Она продолжалась, внешняя война, в скрытом виде, а кроме того – порождена была внутренняя, гражданская война, которая продолжалась еще три года, и которая унесла не меньше жертв, чем уносила обыкновенно внешняя война. Кто выиграл от этого? Что принес немедленный мир, этот лозунг, которому приписывают «победу большевиков» и отказ от которого ставится в вину февралю?