Вице-адмириал Д. Д. Джонсон, командовавший надводными силами Атлантического флота, регулярно принимал сторону Теда, пока Дик Шолтес не провел проверку нашего внешнего вида. После визита Шолтеса отношение Дейва Джонсона изменилось. Он стал поддерживать и помогать мне — и отписывал мне по поводу каждой неудовлетворительной характеристики от Теда. Адмирал Джонсон подал рапорт с особым мнением.

«Шестой отряд SEAL это совершенно секретный отряд с прямым подчинением Белому дому и ОКНШ» — говорилось в ответе Джонсона. «Нет другой такой организации, как эта. Таким образом, его структура, процедуры и обучение должны были быть задуманы без использования ролевой модели. Ему пришлось преодолеть неизбежную инерцию «системы», приспособленной к менее насущным требованиям. Ему часто приходилось выходить за пределы системы, чтобы уложиться в жесткие временные рамки создания Шестого отряда SEAL. Он неизбежно вызывал поднятие бровей. Я не представляю, как он мог бы избежать этого. Делающие и говорящие часто расходятся во мнениях… к сожалению, строго засекреченный характер этого проекта, вкупе с запутанной цепочкой командования, должен был заставить капитана второго ранга Марсинко получить менее чем восторженную оценку его непосредственным начальством».

Но все похвалы вице-адмирала Джонсона не могли помочь в долгосрочной перспективе. Истеблишмент SEAL хотел меня убрать. Итак, в своей последней характеристике в качестве командира Шестого отряда SEAL я получил оценки «H» и «I» — настолько низкие, что они были зашкаливающие. Вы получите литеру «H», если командующий ВМФ застанет вас на том, что вы изображаете зверя с двумя спинами с его женой, в его постели, в день их годовщины.

Вы получите «I», если лишите девственности четырнадцатилетнюю дочь главкома ВМФ на бильярдном столе в местном салуне, под одобрительные возгласы благодарной толпы похотливых бойцов SEAL.

Я получил свои «H» и «I» за то, что к 1983 году я сделал больше, чем просто грубо обошел Теда Лайона. Что я сделал с Тедом, я повторил с коммодором ФЛОТСПЕЦВОГРУ Один в Коронадо, Дейвом Шабли, и его преемником, Каталом «Ирландцем» Флинном. К 1983 году я разосрался, угрожая, отталкивая, провоцируя, оскорбляя и портя отношения с коммодорами сил специальных методов войны флота на обоих побережьях. Что касается меня, то я действовал вполне оправдано — у меня была миссия, которую я должен был выполнить. По их мнению, я перешел все границы. Я забрал их лучших людей. Пока они выкраивали каждый пенни, я — в их глазах — раскуривал сигары от подожженных стодолларовых купюр. У меня были все самые красивые игрушки. Хуже всего было то, что я разрушил их систему. Я относился к своему самому младшему по званию матросу с большим уважением, чем к большинству капитанов первого ранга и коммодоров сил специальных методов войны. Я ел и пил со своими рядовыми и старшинами; я устраивал шумные вечеринки; я говорил «на хер» флагманским офицерам.