Богданова — слушательница ВЖБК, участница Дантовского семинария Гревса, затем преподавала в воскресной школе в Петербурге. — 201.

Бодянский Павел Николаевич (1857—1922) — преподаватель древних языков и истории, кроме того — шашист и шашечный журналист. Уроженец Подольской губ., из семьи священника. Окончил историко-филологический ф-т Киевского ун-та Св. Владимира (1881), оставлен стипендиатом по кафедре всеобщей истории (1881—84). Преподавал русский и древние языки в средних учебных заведениях Киева, с 1901 —также историю. В Первой Киевской гимназии с 1887, с 1907 — ее инспектор. Автор печатных трудов по истории Древнего Рима и Москвы. С 1896-организатор первых шашечных «турниров по переписке» в России. — 84.

Бонди Сергей Михайлович (1891 —1983) —литературовед-пушкинист, — 128.

Бонч-Осмоловский Глеб Анатольевич (1890—1943) — антрополог и археолог. Уроженец Минской губ., из семьи революционеров-народников. В 1909—15 и 1922—23 — учился в СПб (Пг) ун-те: сначала на естественном, потом — на географическом отделении физико-математического ф-та, которое и окончил. Занимался исторической этнографией (в 1910—12 командировался на Кавказ Русским музеем). Участвовал в деятельности студенческого Эрмитажного кружка. В 1912— 14 из-за своего скепсиса и «охлажденного ума», неверия в близость революции он нелегко сходился со своими романтически настроенными товарищами по Эрмитажному кружку. Последние горько сокрушались: «Дети пламенных отцов — усталые, маловерные. Взросшие в революционной среде, они с детства к ней привыкли, и она лишена в их глазах возвышенного романтизма». В 1915 отправился добровольцем на фронт: «Одним вечером он пришел ко мне со странной улыбкой, словно смущенный, — вспоминал Н. П. — «Коля, я иду на фронт! <...>» Я понял эту его милую, смущенную улыбку. Бонч не хотел предстать передо мною героем». (ОР ГПБ. Ф. 27. Ед. хр. [21]. Л. 4). Весной 1917 Б., заболев туберкулезом, вернулся в Петроград. В 1918—19 лечился в Крыму. Здесь, по словам Н. П., «произвел переоценку своих верований. Горячий патриот, любивший Россию «нутром и чревом», Бонч резко повернул в сторону большевиков. В них он теперь чтил подлинных патриотов, единственную силу, способную восстановить мощь России <...>. Движение белых он осознал как враждебное русскому народу». (Там же. Л. 5). Сотрудничал в большевистском подполье против Врангеля. Изменились и научные интересы Б.: хевсуры и этнография были отставлены, он занялся палеолитом. В 1924 обнаружил в Крыму останки неандертальского человека. Руководил экспедицией Зоологического музея по изучению четвертичных отложений в пещерах Крыма, позволившей восстановить историю фауны юга Восточной Европы. В 1920—22 заведовал определением музейных штатов в Петрограде, в 1922—33 — сотрудник Этнографического отдела Русского музея, одновременно работал в ГАИМК, а в начале 1930-х возглавлял Четвертичный отдел Геологического ин-та АН. «Мне говорили, — вспоминал Н. П., — о его властности, граничившей с суровостью. Если в многогранной натуре Глеба и была эта грань — она обусловливалась его беззаветной преданностью делу. В общении со мной была другая грань — сердечной внимательности». (Там же. Л. 6).