По общему согласию, редакторство Меган было сочтено слишком голливудским. Где среди пятнадцати самых важных женщин, которых она выбрала для перемен, были такие тяжеловесы, как бабушка мужа королева Елизавета II или женщина премьер-министр Великобритании Тереза Мэй? Почему в издании, посвященном женщинам, которые были движущей силой перемен в обществе, большинство женщин, если не все, были связаны с Голливудом? Почему почти все они были актрисами, моделями, знаменитостями или левыми активистками? И снова столкновение британской и американской культур стало очевидным. В Соединенном Королевстве Голливуд считается самым шикарным и самым известным источником развлечений в мире, но за пределами этой сферы он не имеет никакого авторитета. Очень немногие люди в Британии хоть на йоту заботятся о мнении голливудских личностей. Актеры здесь для того, чтобы развлекать, а не наставлять, и те, кто туда попадает, такие как Ванесса Редгрейв или теперь Меган, заставляют публику отвернуться от себя. Британцы предпочитают получать наставления, разъяснения и образование от представителей более традиционных профессий, таких как педагоги, писатели, политики, редакторы газет и даже телевизионные эксперты. Это резко контрастирует с тем уважением, которое Голливуд и его представители вызывают в Соединенных Штатах.

Еще больше снизило уважение со стороны общественности подтверждение редактора журнала Vogue Эдварда Энн-инфула, что это Меган обратилась к нему, а не наоборот. Это сразу же снизило всю привлекательность приглашения, показав ту степень напористости, которая могла бы заслужить уважение в Соединенных Штатах, но сделала обратное в Соединенном Королевстве. В британской системе ценностей королевская семья соглашается на предложения, но не ищет их. В противном случае те, кто в состоянии одарять, превращаются в просителей - и таким образом происходит потеря достоинства, а вместе с ним и должного уважения.

Кроме того, в Великобритании к индустрии моды относятся с меньшим почтением, чем в Америке. Она рассматривается как гламурное явление, но просто не имеет той значимости, которой обладает по ту сторону Атлантики. Здесь она видится как нечто пустое и легкомысленное. Поэтому посвящение номера модного журнала женщинам, которые являются движущей силой перемен в обществе, стало в глазах британцев причудливой смесью поверхностного и глубокого. Если бы Меган была приглашенным редактором в серьезном издании, таком как The Economist, или даже газете, такой как The Telegraph или The Guardian, и выбрала бы действительно сильных женщин - как, например, бабушка мужа, или Ангела Меркель, канцлер Германии, или Кристин Лагард, президент Европейского центробанка, или даже будущая глава Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен, - она заработала бы уважение, а не критику.