– В Геную? Вы лучше спросите, куда и как я вообще пристану, чтобы спастись от бури. Я не слишком суеверен, но вот матросы поговаривают, что это всё от гроба. Позвольте полюбопытствовать, чей прах мы перевозим?
– Это тело моего отца скрипача Паганини.
– Паганини! Этого дьявольского музыканта… Чёрт возьми, может быть, матросы и правы…
– Капитан! Капитан! Ветер несёт нас к Леринам. Мы у самого Фаресля.
– Простите, господа, но я принужден буду причалить к берегу и спустить гроб на землю.
Крохотный скалистый островок Сан-Ферноль. С трудом вырыв углубление посреди островка, матросы опустили гроб и кое-как покрыли его землею.
Несколько недель спустя Ахилл Паганини был в Риме и добился личного свидания с папой. Григорий XVI – вялый, трусливый и в тоже время жестокий, предоставивший всю власть Святой Инквизиции, задавивший в Папской области все зачатки просвещения, свирепый враг революции, встретил Ахилла в Ватиканском саду.
– Что? Как? Хоронить? Кого?
– Моего отца скрипача Паганини, которого ваши предшественники Лев XII и Пий VIII весьма высоко ценили…
– Они ценили. Ну, пусть бы они и хоронили.
– Но… отец мой умер уже при вашем понтификате…
– При моём. Ну, а хоронить его будут при моём преемнике. Ха-ха.
Тем не менее, путём всевозможных протекций и подкупов удалось добиться разрешения перевезти тело на континент и похоронить его без всяких церемоний близ Генуи в саду виллы, принадлежавшей семье Паганини.
С тех пор прах великого виртуоза, дьявольского скрипача перекочевывал с места на место ещё несколько раз.
В 1853 году из негостеприимной земли Генуи его перевезли в Пармские владения, но не в самый город Парму, а в предместье. В 1876 году уже после объединения Италии тело Паганини, наконец, похоронили на Пармском кладбище. Но в 1893 году оказалось, что земля кладбища оседает, показались памятники, спутались кресты, да и гробы заползали под землею. Снова гроб был вынут и даже вскрыт в присутствии Ахилла Паганини и венгерского скрипача Дидржичен. Тело мало изменилось, только ещё более высохло и съежилось. И только в 1896 году, когда было открыто новое кладбище в Парме, беспокойный дух Паганини смог, наконец, успокоиться.